12 ноября в российский прокат вышел фильм Томаса Винтерберга «Еще по одной» – отдельная благодарность прокатчику Capella Film за частичку Дании в противовес бесконечному Голливуду и устоявшимся титанам европейского кино. А не прошло и недели, как стало известно, что «Еще по одной» официально присоединился к гонке за Оскар.

Стоит уточнить, пусть оригинальное название «Druk» и не отдает национальной локализацией, зато конкретизирует: речь пойдет не просто о бурном веселье, а именно о состоянии опьянения. Если вы уже читали анонс или тем паче успели посмотреть первые показы, можете смело листать к следующему абзацу, а для остальных все же поясним:

Жил-был норвежский ученый Финн Скэрдеруд, и выдвинул он как-то теорию, что от рождения человеку для счастья не хватает ровно 0,5 промилле. А в соседней Дании четверо приятелей – зауряднейших школьных учителей – решили, что жизнь после сорока внезапно стала скучна и однообразна: жены в работе и детях, дети в телефонах, а в школе – те же самые дети, у которых единственное желание, чтобы учителя оставили их в покое. Сама профессия тоже к карьерным успехам и ежедневной эйфории не располагает. И вот вроде бы все хорошо, все как у всех, однако чего-то явно не хватает. Возможно, этих самых 0,5 промилле? А как известно, где 0,5, там и… еще по одной.

Датское кино, такое… датское. Но не в пример Йенсену или Триеру, работы Винтерберга намного ближе среднестатистическому европейскому зрителю. Одним из самых громких международных успехов режиссера бесспорно стала «Охота» (2012). Драма об обществе. Силе слова и силе толпы против одного человека. Самого обычного. Которого вы видите в зеркале по утрам, с которым здороваетесь кивком головы, случайно повстречав на улице, с которым можете зайти в бар пропустить бокал-другой и обсудить самую обычную жизнь и самую обычную работу. Психологизм, препарирование социума и неоднозначный финал. В новой работе Винтерберга герои во главе с режиссером с головой ныряют в социальный эксперимент. И пусть зрителям предстоит комедия и немало смеха (не говоря о том, какими аплодисментами на премьере публика награждала каждое упоминание нашей родины – как ни печально, но куда без нее в фильме, пропитанном алкогольными парами…), обманываться не стоит. Во-первых, датчане остаются верны себе, а «Адамовы яблоки» или «Мужчины и куры» они тоже именуют этим жанром, да и Триер свой «Дом, который построил Джек» тоже возводил комедией. Правда божественной, но это уже другая история. А во-вторых… это Винтерберг и это жизнь. Где в красивом чистом кадре непременно найдется место драме.

Однако вопросы к подаче материала неизбежны. На актерские работы Ларсена, Ранте, Милла и Миккельсена ни у одного критика рука не поднимется, более того, на международном кинофестивале в Сан-Себастьяне наш квартет уже успел отхватить «лучшего актера» – одного на четверых. Но все же… странно выставлять такую претензию кинематографу, однако слишком уж сказочным получился фильм. Где-то очевидным, где-то по-детски наивным, и так шаг за шагом скрадывается ощущение той правды, которая заставила бы тебя искренне сопереживать экрану. И хочется либо большей прозы, продуманности, либо чего-то от фильмов Андерса Йенсена, доводящего и драму, и комедию местами до абсурда, где физике реального мира просто не остается места.

Ну, по крайней мере за последним не застоится: уже в феврале мы увидим новых Йенсеновских «Рыцарей справедливости», и тут самое место вставить шутку про Безрукова, ведь вновь не обойдется без Мадса Миккельсена!

Однако в противовес такой точке зрения можно отметить, что именно простота, бесхитростность формы стали залогом доступности содержания и международного успеха картины. Ведь достаточно прочесть аннотацию к фильму и станет ясно, к чему все идет. Заигрывания с алкоголем – кривая дорожка. И не только потому, что после n-ного бокала ноги начинают заплетаться, в глазах двоится и даже широченный проспект грозит завязаться узлом. Четверка главных героев в исполнении Томаса Бо Ларсена, Ларса Ранте, Магнуса Милла и Мадса Миккельсена (ремарка со страниц учебника датского: на деле эта несчастная «д» не читается; и если вдруг доведется столкнуться с Миккельсеном, у вас есть шанс приятно удивить его этим знанием) раскачивает градусами обыденную жизнь, и, казалось бы такая складная и привычная картинка внезапно рушится как карточный домик.

Алкоголь именуют злом, потому что под его воздействием человек перестает контролировать себя. Но если подумать, насколько мы контролируем свою жизнь? Кто из нас полностью осознает себя и свои действия? Ты помнишь каждую секунду, предшествовавшую тому, как замер с телефоном в руках у витрины кофейни? Все мысли, с которыми ты уже минут пять сидишь над открытым вордовским файлом, в котором надо написать отчет? Мы все встаем по утрам, одеваемся, завтракаем, куда-то идем и откуда-то возвращаемся. Совершаем ежеминутно сотни микро-действий и беспрестанно о чем-то размышляем. Но… все же в матрице обыденности случаются маленькие проблески. Неужели никто не приходил на работу или учебу на час раньше, просто из-за того, что проснулся, а дальше действовал на автопилоте? Не дергался «а не забыл ли я запереть дверь?» или в более современном варианте «не забыл ли я кинуть в сумку power-bank?» Внезапно не замирал, озаренный мыслью «Что я здесь делаю?»

И Винтерберг показывает нам срез реальности. Маленький кусочек мирового пирога в вакууме небольшого датского городка. Большая часть экранного времени отведена герою Миккельсена – Мартину, учителю истории. Ученики в школе его не слушают, собственные дети с ним толком не разговаривают, а жена работает в ночные смены, и видятся они час в сутки за завтраком/ужином – кому как. Дай Бог с делами семейными разобраться, какие уж тут нежности и высокие отношения. А еще ему за сорок, он давным-давно забросил джаз-балет и уже вовсе не тот пылкий юноша «со взором горящим», за которого она выходила замуж. Так-то. Зато у него есть трое закадычных приятелей, готовых поддержать друга и одна безумная затея (потому что нечего человеку в шаге от депрессии рассказывать про волшебные 0,5!). И оказывается, стоит хлебнуть перед началом урока водки в школьном туалете, как мир заиграет новыми красками! Но, давно известно, бесконечность – не предел, а тем более какие-то пол-промилле, ведь если теория норвежца сработала, то для чистоты эксперимента нужно и единичку, а то и двойку проверить, вдруг именно они вознесут тебя на Олимп или в нашем случае в Вальхаллу? И все хорошо, но ровно до той секунды, пока не превратилось в плохо.

Однажды утром каждый из героев просыпается с похмельем, а вокруг – лишь обломки. Хрупкий мирок, державшийся на обыденности, сошел с рельс, стоило его хорошенько расшатать. Это опыт, который остается принять, никто из них не останется прежним, но дальше предстоит сделать выбор: можно смириться с произошедшим и выстроить из обломков что-то новое, уйти в бесконечный отрыв – in vino veritas, как говорят, или, осознать, что пустоту, которую ты пытался залить алкоголем, не превозмочь, и дезертировать из жизни. Финал для главного героя остается открытым, но главное – перед ним остаются возможности. И надежда. Более того, незаметно даже для самого себя он преодолевает стадии философско-теологической теории Кьеркегора – не случайно этот философ упоминается в фильме. Мартин делает шаг от обывателя (Spidsborgeren) к эстетику (Æstetikeren), который ищет смысл в удовольствиях и свободе, отчаянно убегая от своего «я» и пытаясь стать кем-то другим. В финале мы видим уже этика (Etikeren), жаждущего найти баланс между удовольствием от жизни и ее морально-нравственным строем и вновь обрести себя. Последний шаг остается за кадром, мы не знаем, чем закончится полет героя…

Но, по Кьеркегору, следующая ступень – это человек религии (den Religiøse).

Такая вот комедия. И действие разворачивается на фоне школы, вчерашних детей и завтрашних выпускников. Кто-то приходит, а кто-то уходит. Это ли не маленькая модель нашей реальности со всеми ее радостями и тревогами? И в начале, и в конце «Еще по одной» торжествует жизнь. Под пение, звон бутылок и бокалов уже не дети начинают путь во взрослый мир.

Во время съемок трагически погибла дочь Винтерберга Ида, и фильм посвящен именно ей. Он стал гимном жизни, которая несмотря ни на что не заканчивается. И вроде бы все хорошо. Жизнь продолжается. Но почему-то хочется то ли выпить, то ли всплакнуть.

What a life, what a night,
What a beautiful, beautiful ride.
Don’t know where I’m in five but I’m young and alive,
F*ck what they are saying, what a life!

Варвара Трошагина специально для Musecube
Фотографии автора