Невидимая сторона Агаты Вавиловой оказалась не про мощь, задор и характер, но про хрупкую искренность, душевную обнаженность и неожиданную иную характерность. Наблюдая за соцсетями артистки и видя ее героинь на сцене, считывается определённый создаваемый образ — исходя из него, вполне можно было предположить о том потаённом, что могло бы быть представлено в этой программе, но решительно невозможно было догадаться, что будет так тонко, иронично, чувственно и честно.

Заявленный авторский материал на деле оказался прекрасно срежессированным и глубоким спектаклем, где главным героем была сама Агата, а вместе с нею — миллионы других абстрактных и десятки вполне себе узнаваемых людей, — тех, что сидели в зале. Этот одноактный спектакль (не первое отделение концерта, нет!) был про белое небо Питера и многоликую поездатую жизнь, про драйв и слёзы, про отрыв с друзьями и рвущий в клочья последний разговор, про про то, что бесит, и то, что вдохновляет. Вместо традиционных подводок к номерам со стихами, прозой и/или музыкой артистки, были авторские же стихи — многие прекрасные настолько, что их впору если не издавать, то хотя бы как-то обозначать в программке. Внутренний поэт Агаты — товарищ явно с тонкой душевной организацией, не наделенный защитной броней обычного сарказма и стеба, эдакий канонично-печальный Пьеро, по признанию Агаты Вавиловой, «о соплях писать легче»! Впрочем, иногда в Пьеро угадывалась «соль» самой солистки — очень умело раскачивая эмоциональные качели зала, она щедро добавляла то страсти, то юмора, то каких-то иных, ей одной ведомых, снадобий.

В этом калейдоскопе судеб, возможностей и эмоций нашлось место прекрасным музыкантам (Илье Волкову — клавиши, Владу Уральскому — ударные, Андрею Пересумкину — аккордеон и клавиши, Алексею Лысенко — гитара, вокал), невероятно чувственным танцовщикам контемпа (Ольге и Ивану), а также не менее прекрасным друзьям Агаты, артистам мюзиклов (Юлии Чураковой, Эмилю Салесу, Рустиму Бахтиярову). Каждый из номеров был так искусно вплетён в какую-то общую канву, что все происходящее напоминало встречу со старым добрым другом, будто Агата «рассказывала» новости своих последних лет, а каждый сидящий в зале был адресатом всего того, что когда-то было недосказано или недопето: кто-то смахивал предательскую слезу, кто-то подсказывал вылетевшее из головы слово, кто-то — смеялся в голос; группа поддержки артистки не оставила ни малейшего шанса отсидеться в стороне — на входе в зал каждый получил таинственный конверт, и на двух номерах первой части каждый принял посильное участие в интерактиве, — это было красиво, душевно и объединяюще. Каждый из указанных выше артистов помогал проживать ту или иную историю. Под каждый номер была придумана и продумана своя визуализация, транслируемая на задник сцены.

Второй акт сольного вечера представлял собой арии из «мьюзиклов», как это нарочно объявила Агата Вавилова под нервный смех коллег. Большая часть была заранее предложена зрителями, но что-то выбрала сама артистка. Так, с сопутствующими рассказами прозвучали дуэты с Юлией Чураковой («So far» на иврите и «Я знаю его» от Агаты Сергиевской), а также уайлдхоровская ария Мерседес. Отдельно стоит отметить арию Иуды (жаль, что в Москве она прозвучала не в оригинале или не в переводе Кеслера) — здесь артистка зажгла, взорвала и разнесла все просто в клочья! Для исполнения номера из «Русалочки» всем в зале были заготовлены неоновые кольца (символизирующие пузырики воздуха в воде), кроме того, Агата решила разбавить монохром вечера и вытащила на сцену всех, кто мог похвастаться яркой одеждой или причёской.

Завершился вечер всеобщим «Это мы» из «Величайшего шоумена», что плавно перетекло во всеобщие же объятия и благодарности.

В сети уже есть полная версия концерта — для понимания заданной планки и качественной режиссуры highly recommended к просмотру! Возможно, и вы увидите и разглядите какую-то новую, невидимую ранее, сторону знакомой Агаты Вавиловой.

Ольга Владимирская специально для MuseCube
Фотографии Наталии Каминской можно увидеть здесь