21 января в Imagine Café состоялся концерт джаз-квинтета Эдельвейс. Занятость музыкантов в других проектах не позволяет концертировать им слишком часто, а потому вместе они выступают, может быть, всего-то один или два раза в месяц, отчего каждый концерт коллектива приобретает в глазах и сердцах поклонников ещё большую ценность. Немногочисленные выступления Эдельвейса для ценителей – всегда праздник и подарок, что неудивительно: гармоничные в своей стильности, изысканные, но при этом фееричные и лаконичные эдельвейсовцы играют для себя и одновременно для всех. На сегодняшний день в состав ансамбля входят Сергей Макеев (клавишные), Александр Дитковский (труба), Николай Петров (бас-гитара), Валерий Черноок (ударные) и Анжелика Маркова (вокал).

Как обычно, концерт Эдельвейса начинается с инструментальной композиции. Мягко и вкрадчиво, разборчиво и абсолютно осознанно шаг за шагом, такт за тактом музыканты движутся от ноты к ноте. Пальцы Сергея Макеева ударяют по клавишам – белым, чёрным, снова белым и снова чёрным…. Инструмент звучит, подчиняя себе настроение и пространство. Ритм-секция в лице Николая Петрова и Валерия Черноока обеспечивает аккуратную подложку, на которой продолжает рисовать свои узоры пианист. Певучее соло бас-гигары и чёткий ритм ударных, сплетаясь с солистом, рождают мягкий фьюжн, растекающийся и затихающий где-то под потолком Imagine Café.

Однако, практически вся последующая программа, так или иначе, пройдет под знаком латины. Звучит то бодрая, то, наоборот, задумчивая, комфортная, с октавными клавишными перекличками и аккуратными щёточками ударных музыка, напитанная ритмами южноамериканского континента. Александр Дитковский присоединяется к классическому фортепианному трио с нежным соло на трубе. Инструмент, зовущий в атаку и громогласно командующий «Подъём!», вдруг становится мягким и вкрадчивым. Он ласкает, чуть шевеля волосы на макушке, как лёгкий и тёплый океанский бриз.

Анжелика Маркова – умница, красавица и, что уж скромничать, непревзойденная звезда Эдельвейса. Джаз-квинтет – лишь один из коллективов, в которых она, нет, не работает, а творит. Сложный, насыщенный всевозможными заморочками и аллюзиями джаз для Марковой доступен, как и блюз, или, например, удобная для исполнения баллада в стиле босса-нова. Владея вокальными премудростями и приёмами, Анжелика раскрывает в Эдельвейсе свои возможности лишь на малую, абсолютно незначительную часть. Это совсем не значит, что она работает в полсилы, отнюдь. Важно не вычерпывать источник до конца. Гораздо ценнее демонстрация бездонности и бесконечной глубины возможностей. Маркова поёт, переходя на речитатив, вытягивая неописуемой красоты вокализы, а уже в следующее мгновение, покоряя нижний регистр, вдруг начинает сипеть и даже шептать, с мягкой шутливой улыбкой вытворяя немыслимые вокальные кульбиты.

Когда на сцену, наконец, выходит квинтет в полном составе, по коже начинают бегать мурашки. Коммуникации внутри коллектива не требуют визуализации. Музыканты не обращают внимания ни на что, они не смотрят друг на друга, погрузившись в себя, в тот самый «миг между прошлым и будущим». Они живут в звуке, плывут по его замысловатому течению, ныряют, получая от такого времяпрепровождения удовольствие. Эдельвейс — это музыка между строк и строки между музыкой, это музыка в головах, волшебным образом передающаяся мышцам и пальцам. Эдельвейс — это творческий конструктор, благодаря которому прямо на сцене рождается чудо.

Сергей Макеев будто отсутствует на сцене. Он весь там, в пёстрой чёрно-белой череде клавиш. Он то чуть прикасается, то резко ударяет, заставляя инструмент нет, не петь, не играть, а кричать, визжать. Николай Петров, углубившись в себя, самозабвенно перебирает струны, покачивая в ритм головой. Валерию Чернооку хорошо, с его лица почти не сходит улыбка. Это самая настоящая драм-машина в действии. Пока он на боевом посту, остальные могут спать спокойно.

Александр Дитковский свингует на трубе, и ему тут же вторит пианино громкими аккордовыми треолями. В «Song For My Father» неповоротливая и прямолинейная, на первый взгляд, труба порхает по закоулкам быстрой певучей босса-новы. Шейкеры Марковой и Дитковского создают почти равномерное шипение «шшшшш…» в то время, как Макеев, орудуя самыми кончиками пальцев, нескончаемыми пассажами прорезает звуковое пространство. Анжелика Маркова перехватывает инициативу вокализами – сначала чуть носовыми, даже гнусавыми, затем всё более и более открытым звуком…. Да-да, музыка — она такая, слова – ничто, настроение рождает мелодия.

Периодически в концертную программу Эдельвейса включаются блюзы. В меру тягучие и неторопливые, с густым звуком, пронзительными надрывными соло трубы и хрипло-сиплым вокалом в нижнем регистре. Вот и на концерте в Imagine Café прозвучали «Feeling Good» и «Your Mind is On Vacation». Для музыкантов эти композиции – особое удовольствие и смак. Сергей Макеев даже в совсем уж стандартные смены гармоний обязательно вворачивает несвойственные для блюза чисто джазовые неожиданные диссонансные ходы, в результате чего аранжировка начинает играть новыми красками, приобретая интересную пикантность.

«Come Together» или, например, «My Way» – далеко неджазовые вещицы. Но в этом-то и заключается мастерство, чтобы, симпатично завернув хорошо известную тему в красивую джазовую обёртку, деликатно скормить её пришедшей на концерт стилеориентированной публике. Кто-нибудь наверняка скажет: и что, неужели никто не почувствовал подвоха? Так ведь задача ввести кого-то в заблуждение и не ставится. Что бы ни исполнялось, как бы в угоду сиюминутным фантазиям музыкантов ни модифицировалась музыкальная ткань, рано или поздно всё возвращается на круги своя, и джазовый неваляшка принимает первоначальное положение. Впрочем, справедливости ради стоит отметить, что для «очистки музыкальной памяти» Эдельвейс прорядил битлов и сладкоголосого Синатру агрессивным электрическим инструментальным джаз-роком с резкими басами, неожиданными перебивками ударных.

Как правило, Эдельвейс не выходит на бис. Не было его и на концерте в Imagine Café. Музыканты просто весьма сухо прощаются и уходят. Они намеренно не пытаются накормить своих поклонников до отвала, оставив у публики воспоминания о той самой потаённой музыке между строк и строках между музыкой, тем самым, сохраняя у слушателей ощущение нереализованного желания и приятного послевкусия сказки.

Андрей Ордальонов
Фотоиллюстрации Екатерины Головиной