Из грустной России конца 2013-го мы попали прямо в Волшебный неофильский Совок, чтобы смотреть на ретро-космическое Чудо.

Группа Пикник — «Легенда Русского Рока», появились в Рок-клубе в 80-х. С того героического времени почти не изменилась, не потеряла обаяния. Манера, текст, посыл, — все те же. Это и вызывает недоумение, и делает коллектив еще более загадочным. Шаманские мотивы, эзотерические штучки, декаданс и легкая эротика. Тексты пропеваются тембрально-нейтральным, меланхолически-упадническим голосом, иногда взлетающим на фальцет. Голос изображает то, что ему все равно, что тут у вас происходит.

Зал постепенно наполняется счастливыми детьми, а также их родителями. (Мы встретили там несколько семей). Мамаши, передающие тайно от охранников пронесенный коктейль «Черный Русский» своим сыновьям. (Сыновья в два раза больше мамаш). Никаких хипстеров. Публика простая и искренняя. Провинциальная, душевная.

ДК МАИ (ныне Moscow Music Hall) со времени постройки не изменился. С первых шагов понимаешь, что попал… куда? Сначала — феи — толстокожие розовогубые приемщицы одежды, потом — бар «Взлет»: круглая барная стойка и красные, похожие на воткнутые в стену гладильные доски, сиденья. Дальше — зал. Круглая сцена, над сценой — круглое полотно для видеоряда, которое опускается и поднимается. Дискотечный шар «под куполом». Дизайн выполнен в космическом стиле. Во всю стену — мозаика из летящих космонавтов, на шлемах — надпись «СССР». В зале непривычно прохладно.

Вывески со словами «Наше Радио», хоть и выполнены в честном красном, портят впечатление. Обстановка: устаревшая и наивно-смешная в средствах, по посылу — футуристическая.

Нам интересно смотреть на неофильские замашки наших предков из нашего настоящего — их — будущего. Мы оказываемся в забавной ситуации: смотрим как они, используя свои, уже кажущиеся архаическими, средства, пытались прыгнуть выше своей головы.

Пикник как будто создан специально для такого интерьера. Черный костюм Шклярского: Шклярский — человек-футляр… Зал наполняется звуками дешевого синтезатора, а-ля советский Pink Floyd, такими же космическими и затертыми, как сам ДК МАИ. Все прибывают и прибывают в зал люди, веселясь в предвкушении…

Чем-то напоминает дискотеку в детском лагере в Крыму 80-х в пелевинском стиле. Все это длится, длится, они выходят на сцену с опозданием в 15 минут, и начинается ДЕЙСТВО. Звук ужасный, ничего не видно, прижатому к стене с космонавтами остается только закрыть глаза и дать волю воображению. Можно по-другому — пиво в баре (если вы не успели купить «Черный Русский» на улице) и вперед в толпу, толкаться локтями и вопить. Кому что.

У Пикника не только обаяние осталось на уровне 80-х, но и технические средства — «электронные» синтезаторы, перформативные приемы, работа со светом.

Глухие ритмические удары, сквозь которые пронзительно ломятся чудовищные в своей грубой простоте и непритязательности электронные звуки. С голосом все как обычно: скучающий. Только таким тоном смирившегося со своей судьбой декадента-романтика можно петь хиты сто раз подряд, и не казаться неестественным! Египтянин, Серебра, Мышеловка, Фиолетово-Черный…

Пикник — удачная группа.

Легкий перформанс: человек в маске космонавта, бегающий по сцене, размахивая флагом с символикой группы; шляпы и воздушные шары, летящие в толпу. «Ален Делон» (не пьет одеколон и говорит по-французски) и танец человека, у которого на лице была маска (точнее, просто вырезанная бумага) с улыбающимся Депардье. Концепция-то ясна, но именно факт не обращения внимания на то, что, вообще-то Депардье и Делон — разные люди, делает этот жест таким абсурдным и впечатляющим. Человек плясал что-то типа брейк-данса (как говорили в СССР – «ломаные пляски»). Примитивные, зато действенные приемы. В песне Египтянин свет выстроен так, что, когда наступает припев, загорается, как дальним светом в глаза, желтый: визуальная метафора слов «и со мною и солнце и зной…». Прожектора горят на протяжении всего припева.

И как! Им удается за 30 лет существования вообще не измениться? Совсем! Нет, конечно, на старом виниле записи звучат по-другому, но это малая разница. Ничего не изменилось.

Кажется, секрет чар именно в том, что сделано все вопиюще непрофессионально. Коллажно, примитивно, большими кусками. Никаких ненужных претензий на «качество».
Плюс абсурдное само по себе для нашего времени место, абсурдное «не специально». И «самопальные спецэффекты» — во всем этом осталась живая романтика (или не осталась, но нам так кажется). Нет стремления никуда. Они поймали один раз свою сакральную фишку, и так с ней и остались.

Один из удачнейших концертов года.

Мария Черкасова, специально для MUSECUBE

Фотоотчет Ирины Дильс смотрите здесь.