«Я возвращаюсь в этот город,
Знакомый до слёз,
До прожилок,
До детских припухших желёз.
Здесь живут мои друзья,
И, дыханье затая,
Ночные двери открываю я».

Кинчев / Рикошет

Кишинёв изменился. Постарел что ли. Люди на главном проспекте города тоже стали другими. Хорошо хоть молдавский коньяк остался тем же — мягким, наполняющим теплотой, после которой становишься добрым и чувствительным. Клуб «Альбион» располагается на одной из самых легендарных в прошлом улиц города. На Пушкинской улице в конце 80-ых запросто можно было встретить подвыпившего джинсового приятеля с волосами до пояса или серьёзного, опять таки приятеля, в косухе и майке Kreator. Откровенно говоря, столица Молдавской Республики на закате Советской империи вовсе не походила на глухую провинцию, оторванную от мировой рок-жизни. Увы туда не приезжали пинк-флойды и металлики, но там всегда знали, слушали музыку, а главное не упускали из виду всё новое и интересное. Много вина утекло с тех пор, но предвкушение встречи с новым, и как водится, малость подзабытым старым, грело не хуже упомянутого выше коньяка.

Маленький уютный клуб «Альбион» вполне вписывался в это настроение. В нём всё просто и естественно как и в любом городе мира: направо бар, где встречи и заумные беседы, а налево концертный зал, где шквал звука и танцы. В баре музыканты и друзья музыкантов, в зале фаны и друзья фанов, но везде знакомые друзей музыкантов, которые прекрасно знают друзей фанов музыкантов. Как то так. Специфика маленького города и это прекрасно сказывалось на атмосфере. Встречались семейные пары с детьми. Вокруг находились люди, которых видишь в обычной жизни в транспорте, на работе. Они ни как не выделялись из обычной массы, у них не было стандартных атрибутов по которым записывают в поклонников рок-музыки. Они вели себя как в гостях, но у очень близких друзей, где можно чувствовать себя по-свойски раскованно, но соблюдая нормы гостеприимства. Ну и главное: они 100% — но знали зачем и на что пришли.

Группа «Gîndul Mîței» («Гындул Мыцей») за почти 20 лет успела мощно вырваться и заявить свой «консерваторский хард-кор» не только в Молдове. В начале 2000-ых по проторенной дороге вслед за «Zdob și Zdub» двинулись многие талантливые группы. Надо отметить, что «Гындул Мыцей» понравились, к примеру, питерской публике не из-за экзотики, а именно по подаче и качеству музыкального материала, который на тот момент конечно был модный или, вернее сказать, современный. Ротация по «Нашему Радио», выступление на фестивале «Нашествие» бесследно не прошло, но группа по разным, до конца непонятным причинам, изменила курс и пропала из поля зрения уже появившихся российских поклонников. Сейчас у группы 5 альбомов, но не смотря на огромный временной разброс их записи и выпуска, стилистика осталась практически неизменной — лирический рок с ярко выраженной духовой секцией. Но экзотика для российского слушателя там всё же есть. И дело не в том, что они теперь поют (к сожалению) только на румынском языке. Мелодика их песен совершенно отличается от наших групп. Там нет лишнего пресса прыгучести — там есть танец. Нет заунывной тягучести — есть песня. Чтобы всё это понять и рекомендуется концерт на родине «Гындул Мыцей» в Кишинёв.

До самого конца выступления так и осталось непонятным насколько в действительности был заполнен небольшой зальчик человек эдак на двести-триста. Постоянная ротация публики из бара в зал никому не мешала, всегда оставалось пространство для танцев, но всё-таки для такого клуба это был почти аншлаг. А вот после выхода группы на сцену их сразу стало откровенно жаль. Представьте себе небольшой пятачок, на котором как и положено в центре харизматичнейший Нику Цэрнэ (вокал), слева не менее активный Сергей Яровой (гитара), позади величественный Игорь Кристов (клавишные) и классика рока в лице Юрия Бердя (ударные). Но самое главное, что справа вся духовая секция из трёх музыкантов во главе с Петру Харуца (труба) могла двигаться только в унисон или вверх-вниз, дабы не задеть друг друга. Про Сергея Русу (бас-гитара) и говорить неловко — его задвинули так глубоко, что разглядеть его можно было только подобравшись вплотную к правым колонкам.

Первую песню «Numai Tu» («Только Ты» /здесь и далее перевод Катерина Liberkat) с самого старого альбома никак нельзя назвать хорошей «открывашкой» для концерта, скорее это был разогрев публики и проба звука. Поэтому хит с последнего альбома «Generația în Blugi» («Джинсовое Поколение») сразу расставил всех по своим местам. Музыканты профессионально вписались в свои скромные пространственные рамки, а публика заполнила зал и начала пока чуть-чуть двигаться. На песне «Semafor» («Светофор») уже можно и нужно было обратить внимание на многие детали. Музыкальный стиль «Гындул Мыцей» почти не завязан на фольклорных мелодиях, это скорее лёгкий ска-панк, с щепотками джаза или даже фанка. Абсолютно отвязная танцевальная стихия и она мгновенно захлестнула зал.

Нику, в это вечер похожий на молодого Билли Айдола, вне всяких сомнений знал как и что делать с публикой. Во время исполнения англоязычной «Liberty», эдакой древней гранжевой баллады, пахнуло прошлым, в зале замелькали люди с длинными волосами (видимо выползли из бара) и стало ясно, что теперь все в сборе. Дело в том, что у Кишинёвской публики выбор невелик и слушать одну и ту же группу на протяжении 20-ти лет скучно. Вот поэтому у аудитории и есть какие-то свои местами любимые отрезки творчества, исполнение которых особенно интересно.

Перед песней «Poseidon», пожалуй, одной их лучших с последнего альбома, Нику выразил дань уважения великим музыкантам, которые ушли в другой мир совсем незадолго до сегодняшнего концерта. Он упомянул Скотта Вэйленда («Stone Temple Pilots») и Лемми Килмистера («Motorhead») под аплодисменты зала. Насыщенность звука достигла апогея на жёсткой «Balaurul» (молдавский вариант Змея Горыныча), а потом улетела в «Dragostea mea» («Это Любовь»). Прыгающий зал расшатывал фундамент здания, музыкантов не было видно из-за сотен рук, девушки перед сценой настолько эмоционально отплясывали, что смотреть на них было гораздо интересней, чем на сцену. Обороты сбавили на романтичной «Alo, Da!». Нику: «Это песня для влюблённых. Танцуйте и целуйтесь!».

Но самое интересное случилось, когда Нику сиганул со сцены и устроил хоровод, а вернее принял участие в народном молдавском танце «Хора», под убойнейшую «Hostropăţ» (молдавский народный танец). Это трудно описать. Представьте себе какой-нибудь линкин парк на молдавской свадьбе или вернее молдавская свадьба у линкин парка. Не очень понятно? Неудивительно. Поэтому и бывают концерты «Гындул Мыцей». Очень жаль, что зал был маленький и не к месту стоящие колонны мешали единому танцу. Теперь можно представить, что творится летом на открытых площадках в Кишинёве. Впрочем, равнодушных тоже хватало. Но об этом уже было сказано.

Отдать должное профессионализму музыкантов, умудряющихся отменно звучать в таком зале и поливать публику совсем не кашей из семи инструментов плюс вокал, конечно надо. Но больше всех удивил Петру Харуца со своей поляной примочек, как у какого-нибудь гитариста, играющего прогрессив-метал. После концерта я не мог не спросить у него: «А зачем тебе всё это надо? Неужели нужен такой специфический звук для трубы?». На что он прямодушно ответил: «На концерте конечно всего не слышно, но мне лично очень нравится. Наверно я один такой. Мне самому нравится».

Свой великий «хит всех времён и народов» группа представила очень необыкновенно — на сцене вместе с Нику оказался мальчик лет десяти, ему он и сказал вполголоса: «Ты знаешь, что делать». В ответ паренёк попытался крикнуть в микрофон: «Sparg!» («Ломаю!»). Дальше понеслось! «La Ciocana» («Ла Чокана» — район г. Кишинёва) рубилась более, чем
убедительно. Но как не удивительно, никаких альтернативных плясок не случилось. Все мило покачивались в такт одной, чуть ли не самой экстремальной песни, написанной молдавскими рок-группами.

На бис группа с удовольствием сыграла четыре песни. Поразительно душевно звучала песня «Lora», под которую все заметно погрустнели, а у некоторых девушек даже заблестели глаза от навернувшихся слёз. Но по мимо душевных переживаний публика отчаянно требовала весёлую «Kotlete» (перевод нужен?). Завершилось всё эпической «Am sa vin…» («Я Вернусь…»). Овации были непродолжительные, но искренние.

После концерта не было разочарованных, усталых и даже пьяных лиц. Более того — никто не спешил домой и не смотрел на часы. Люди долго общались, выпивали, опять говорили и над ними не висел страх перед завтрашним днём. Возможно именно музыка даёт уверенность или просто свободу от меркантильности. Если это так, то «Гындул Мыцей» сделали отличный подарок своим слушателям под Новый Год.

Алексей Романенко, специально для MUSECUBE

Фоторепортаж Katea Liberkat смотрите здесь.