14 марта в Московском международном доме музыки в исполнении оркестра «Виртуозы Москвы» прозвучали произведения Франца Шуберта. На сцене Светлановского зала блистал оркестр во главе с выдающимся дирижером Владимиром Спиваковым и солистка Большого театра, сопрано Анна Аглатова.

Без преувеличения, их называют лучшим российским камерным оркестром, их выступления становятся важнейшим событием концертного сезона, везде, где доводится гастролировать.

Им стремятся подражать, но сталкиваются с невозможностью повторения столь гармоничного звучания. Прославленные «Виртуозы Москвы» давно перестали быть просто камерным оркестром, а являются, бесспорным ярким брендом отечественной исполнительской школы.

В первом отделении прозвучала Симфония № 5 си-бемоль мажор (1816). Произведение было написано Шубертом в 19-летнем возрасте. В нем то и дело слышится подражание и восхищение Моцартом, но при этом весьма ясно и отчётливо ощущается собственный стиль самого Шуберта. Симфония принадлежит к шедеврам музыкального романтизма. Недаром она пропитана лирическим духом и полна песенного мелодизма.

На сцену вышло 25 музыкантов под руководством величайшего маэстро. Звуки наполнили зал, начался полет. Полет к солнцу, свету, ярким весенним тонам. 19 скрипок, как одна, выводили мелодию любви. Им вторили величественные контрабасы, а грациозные виолончели активно подхватывали ритм всего оркестра и создавали яркое многоголосие. Казалось, оркестр – это большое гнездо, уютно расположившееся посреди Светлановского зала. А заслуженный дирижер, будто парящий орел, стремился уделить внимание каждому музыканту, обращаясь, порой, только одним взглядом или взмахом своего покровительственного крыла.

Удивительно, но при жизни Шуберта его симфонии не были замечены и публично не исполнялись. В частности, симфонии со второй по шестую предназначались для любительского оркестра, собиравшегося в доме его отца. При этом Пятая симфония – самая камерная и самая короткая, полностью принадлежала сфере лирических настроений. Именно в ней наблюдается поиск собственного стиля. Осень 1816 года, время написания Симфонии № 5, знаменует новый этап в музыкальном мышлении композитора. Несмотря ни на что, почерк Шуберта – его вдохновенный гармонический язык уже слышен в третьей и четвертой частях Пятой симфонии.

Танец звуков ни на миг не прекращался, маэстро Спиваков то замирал, то ритмично, приводя в движение весь корпус, обращался к оркестру. Резкие взмахи рук сменялись плавными, и на движение дирижерской палочки мгновенно откликались инструменты. В этот вечер Шуберт в исполнении «Виртуозов Москвы» звучал в душе каждого.

Второе отделение открыла солистка оперной труппы Большого театра Анна Аглатова Офферторием Salve Regina («Здравствуй, Царица»). Широкая аудитория почти не знакома с духовными сочинениями Франца Шуберта. Однако, одним из лучших, положенных на канонический текст, является Офферторий Salve Regina. На данный текст Шубертом было написано шесть вокальных сочинений для различных составов, одно из них – для сопрано и камерного оркестра, исполненное Анной Аглатовой и «Виртуозами Москвы».

Чистота голоса Анны Аглатовой и то, как она брала ноты в высоком регистре, завораживали. Многообразие, глубина звучания придавали неуловимость и современность григорианским песнопениям первой половины XII века. Вторым произведением, исполненным солисткой на немецком языке, была песня Ф. Шуберта «Блаженство». Действительно, после тяжеловесных нот Salve Regina в зале воцарилось блаженство и умиротворение. Анну Аглатову, выпускницу РАМ им. Гнесиных, публика встречала овациями.

Завершающим произведением программы стал Квартет ре минор («Смерть и девушка») (1824-1826). Именно это сочинение Шуберта рождалось мучительно и долго. Отголоски глубочайшей депрессии, душевного дискомфорта слышатся в каждом звуке Квартета. Во время написания автора тревожил вопрос о жизни и смерти, а также о том, какой быть жизни вопреки смерти. «Представьте себе человека, самые блестящие надежды которого рухнули, счастье любви и дружбы не приносят ему ничего, кроме мучительных страданий», — писал Шуберт.
Однако финал Квартета говорит о победе человеческого духа над смертью. Это чувствовалось в тот момент, когда Спиваков разводил руки, стараясь обнять и охватить каждого музыканта оркестра «Виртуозы Москвы», будто бы произнося: «Жизни и музыке быть!». И, несмотря на то, что за пределами Дома музыки было по-зимнему морозно, публика пребывала в атмосфере тепла и эмоциональной наполненности.

Юлия Логвинова, специально для MUSECUBE.
Полный фотоотчёт Кирилла Видеева здесь.