Режиссерский факультет ГИТИСа славится своими экспериментами. Не успели выдохнуть от прошлогоднего «Ста лет одиночества» курса под руководством С. В. Женовача, так в этом году подоспели новые выпускники. На сей раз удивляет курс Олега Львовича Кудряшова.
На фестиваль студенческих спектаклей «Твой шанс» «кудряши» отправили весьма эффектную постановку – «Хрустальный мир» по Виктору Пелевину. Взять в качестве дипломного спектакля автора-постмодерниста, да еще и с такой темой, в которой замешаны и революция, и Ленин, и кокаин – это большой риск. Здесь возможен только либо стопроцентный успех, либо равноценный провал. Но – сейчас, глядя на такую экспериментальную работу, понимаешь, что все не зря. И тема «Хрустального мира» звучит особенно остро.
Постмодернизм – это одновременно для всех. Его можно воспринимать лишь в фабульной плоскости, и тогда спектакль будет об одном. А можно углубляться в расшифровку культурных кодов, изначально заложенных самим автором, а здесь переосмысленных режиссером Михаилом Бехтеревым — он наполнил постановку еще большим количеством аллюзий.
Иногда цитаты произносятся героями, иногда появляются прямо «на экране» перед зрителем. И это в первую очередь, спектакль о культуре. Или точнее сказать, о гибели этой культуры и победе хамства.
Завязка сюжета проста: два юнкера – Юрий Попович (Петр Алексеенко) и Николай Муромцев (Иван Борисов) в ночь Октябрьского переворота дежурят на Шпалерной, чтобы не пропустить никого к Смольному. Неизвестный господин, то под видом гуляющего, то под видом пожилой женщины или калеки пытается проникнуть в Смольный, минуя патруль. По картавящей речи и внешнему виду, зритель узнает в господине Ленина (Влад Ташбулатов), и мы понимаем, что находимся внутри важнейшего исторического события, которое дано нам максимально крупным планом.
Ведь действительно, существовал патруль, не пускающий Ленина к Смольному 24 октября 1917 года, и были двое юнкеров, которых он все же миновал, и так совершилась Революция, изменившая историю России.
«Человек чаще всего не догадывается, в чём его миссия, и не узнаёт того момента, когда выполняет действие, ради которого был послан на Землю» — пишет Пелевин.
В спектакле все – еще реальнее, чем даже у Пелевина, еще постмодернистичнее, еще заумнее, и, в некотором смысле, психотропнее. Михаил Бехтерев прекрасно ощущает форму спектакля, он знает, на каком языке говорить о революции (будучи в тренде всех выпущенных спектаклей на тему 100-летия этого события), и как это делать, если это Пелевин.
Каких-то ограничивающих рамок в спектакле нет. Так на сцене могут появиться господин Парабеллум и господин Зингер, доктор Штейнер с его идеями (Дмитрий Симонов), Образ Родины в исполнении какой-то божественно красивой Веры Колесниковой, музыкальная группа с песней «Полк юнкеров», а сами юнкера могут примерить пелевинские очки. Полная свобода, но с удивительно цельной при всем при этом формой.
И особенно хочется отметить сценографию спектакля, художник – Юлианна Лайкова.
«А потом он увидел никогда не виденное, но как это ни удивительно тоже знакомое и еще более прекрасное: огромный белый город, увенчанный тысячами золотых церковных головок. Город этот как бы висел в воздухе внутри огромного хрустального шара. И город этот — Николай сразу же это понял — был Россией. К этому городу приближалось какое-то чудовище. А навстречу этому чудовищу мчались сквозь клубы тумана два всадника, потому что это ужасное, кровожадное чудовище обязательно надо было остановить. И то ли он видел этих всадников, то ли мчался сам вместе с Юрием. Николай положил ладонь на рукоять шашки и прошептал:
— Мы защитим тебя, Хрустальный мир!»
Но Хрустальный мир обрушивается на них дождем, со всей своей яростью, в буквальном смысле падая с неба, хрупкий, острый, болезненный. Уже распавшийся на тысячу блестящих осколков, в каждом из которых – раненная Россия.
Юлия Зу специально для Musecube
Фоторепортаж Юлии Солодниковой смотрите здесь
Добавить комментарий