Московский театр оперетты готовит премьеру по мотивам романа Алексея Константиновича Толстого «Князь Серебряный», который, в свою очередь, был написан с целью ретроспективного анализа и изучения значения личности в предлагаемых исторических обстоятельствах. Сцена и атмосфера театра на Большой Дмитровке, 6 едва ли располагают к тотальному соответствию страницам учебников или подобных произведений — здесь, как правило, балом правят романтика, любовь и вера в общечеловеческие ценности, а потому любой сюжет преподносится с надеждой на благополучный исход и показывается языком музыкального театра (то есть прекрасными голосами и танцами на высочайшем уровне).
Совсем скоро в Москве появится Иван Грозный и опричники, призванные воссоздать сумрак русской истории XVI века и подсветить историческим антуражем огонь настоящей любви, стойкость истинной веры и хрупкость искренней верности. Московский театр оперетты всегда с должным вниманием относится к стилизации музыки и достоверности костюмов, однако на этот раз режиссёр «Князя Серебряного» Валерий Архипов решил погрузить творческую труппу ещё и в настоящую историю!
И в момент разгара подготовки к премьере — за две недели до заветных дат в календаре ноября — артисты отправились ни много ни мало в Александровскую слободу, где с 1564 по 1581 годы была резиденция Иоанна IV (взявшая на себя функции столицы государства) и центром опричнины: здесь принимались иноземные посольства, проходили пышные царские пиры и царские венчания того периода.
Ныне Музей-заповедник «Александровская слобода» имеет звание архитектурного музея, здесь сохранились памятники белокаменного зодчества начала XVI века. Для артистов театра были запланированы экскурсия по Успенской церкви, костюмированный интерактив и съемка героев в исторической локации и в костюмах, подготовленных к спектаклю. Во время экскурсии особое внимание было уделено персоне Ивана Грозного (его изображениям, реконструкции внешности, основным моментам биографии (включая венчание на царство и опричнину), сохранившимся предметам (или их копиям), способным раскрыть личность правителя (например, имена казненных царской волей глав родов вписывались в синодики, которые рассылались по монастырям — за убиенных молились от имени царя)). В экспозиции музея одно из центральных мест отведено копии костяного стула (трона) в ренессансном стиле, украшенного резными пластинами с изображениями эпизодов из жизни библейского царя Давида (оригинал находится в Оружейной палате в Москве). Глядя на подобные вещи, осознавая «рост» летописного свода царя, волей-неволей погружаешься в эпоху и начинаешь различать силуэты исторических персонажей сквозь века и голос экскурсовода: в конце концов, Иван Грозный — не только синоним опричнины и сыноубийца, но и образованнейший и начитанный человек своего времени, символ книгопечатания, первый царь на Руси (коим он стал, кстати, в 17 лет). При нем Московское княжество достигло пика своего развития, военным и дипломатическим путём завоевав более высокий статус царства.
Вниманию и вовлечённости солистов, готовящихся к премьере, позавидовал бы любой педагог: кто-то неотступно следовал за экскурсоводом с включённым диктофоном, кто-то с готовностью отвечал на вопросы, кто-то слушал, не проронив ни слова.
Ещё одна часть Успенской церкви не могла быть обойдена вниманием тех, кому скоро придётся «возродить» опричнину на сцене: на женской половине Слободы находятся настоящие средневековые подвалы с толщей стен — даже в самые жаркие дни температура здесь не поднимается выше +12С. Из реки Серой (она протекает неподалёку) зимой нарезался лёд, что позволяло хранить в этих подвалах продукты для царского стола, уберегать от воздействия температур и света меха, ткани и шубы, кроме того, здесь находилась… пыточная, ибо «женский слух все стерпит да и острастки дабы!» (как правило, такие помещения находились за пределами кремлей (т.н. застенки), но, как мы помним, у царей свои причуды).
Коль скоро речь зашла о средневековых холодильниках, следующая часть экскурсии была посвящена палатам Сытного двора и царским пирам. Артистам рассказали про постные и скоромные дни, значение хлеба и соли на царском столе, разделку запеченных лебедей на 12 частей, вырытые для государя пруды для выловленной рыбы, варёные и ставленные меды, квасы; про продолжительность пиров и количество перемен блюд; про стихиры, которые писал сам Иван Грозный (они сопровождали все застолья).
Помимо пиров да опричнины царь Иоанн IV был охоч до женитьбы — участников экскурсии пригласили поучаствовать в интерактиве по выбору царской невесты! Из числа добровольцев были выбраны самозванцы, свахи да девицы — с шутками и прибаутками, сквозь разгадывание смысла старых пословиц и поговорок, чередой испытаний и интриг выбрали Грозному наречённую… Однако до свадьбы дело не дошло — во время этой части активностей из обеих экскурсионных групп уводили некоторых артистов, и…
…Во внутреннем дворе Александровской слободы объявился князь Серебряный! Павел Иванов (а именно он будет исполнять роль князя в одном из составов) придирчиво осматривал свой костюм, поглаживал мех норки на кафтане, привыкал к сапогам (было довольно любопытно слушать, кто и в каком спектакле их прежде «выгуливал»), ёжился на пронизывающем ветру, послушно позировал бесчисленным фотокамерам и за разговорами о нравах Слободы (а сюда, как он поведал, невозможно было зайти с оружием) ждал своих коллег. Чуть позже к нему присоединился Вяземский (Максим Катырев) и Елена (Арина Чернышова) — для соцсетей театра снимали визуальный контент с этим любовным треугольником (с мечевыми боями и любящими объятиями — все это ждет зрителей уже 26 и 27 ноября!).
Вокруг были и обменивались впечатлениями и другие персонажи исторического мюзикла — не в костюмах, но уже испытавшие на себе погружение в историю, место и эпоху (Дарья Январина, Алена Голубева, Юлия Гончарова, Ольга Белохвостова, Константин Ужва, Глеб Косихин, Игорь Оробей, Максим Новиков, Артём Маковский, Давид Левин, Иван Викулов) — они подбадривали героев под прицелами объективов, вбрасывали фразочки из либретто и временами начинали петь.
Автор этих строк решил осмотреться на местности и случайно забрёл в комнаты музея, отведённые под купеческую лавку: там, среди многовековых сундуков и весов, прялок и чесалок, самоваров и коробов тихо и смиренно… «рождался» Иван Грозный!
Облачённый в чёрную шёлковую длиннополую свиту, Владислав Кирюхин покорно «отращивал» усы и бороду, обретал парик (изредка высказывая гримеру свои соображения относительно проступающего образа царя), придавал более суровый нрав своему взору и, судя по всему, привыкал к своему новому герою. Как позже выяснилось, костюмы (кроме головных уборов) артисты ранее уже видели, а с трудами постижёров впервые встретились именно в этом историческом месте! Затем наступил черёд верхнего платья (бордового, с набивным узором и отделкой золотой канителью), пояса, скуфьи и зарукавьев… И здесь, с каждой секундой, которая завершала текущий образ государя и приближала его к выходу «из хором» на люди, творилось таинство актера, обычно скрытое от чужих глаз: Иван Грозный серьёзнел, мрачнел, движения его становились более порывистыми, а интонации — размеренными. Выйдя в государев двор, Владислав Кирюхин, казалось, нахмурился даже на яркое солнце и молча пошёл проведать свой костяной трон и фрагменты обходной галереи в Успенской церкви. Проходя мимо нескольких изображений (парсуны и портретов) самого себя, Иван Грозный чуть замедлялся, всматривался куда-то вглубь, приподнимал одну бровь — было, с одной стороны, очень (невероятно!) интересно наблюдать за этим внутренним перевоплощением, а с другой — рос душащий нутро страх чему-то помешать…
В Московском театре оперетты сцена отделена от зрительного зала оркестровой ямой, и артисты не так подвержены любопытным и пристальным взглядам — здесь же до царя можно было дотронуться рукой и даже осмелиться попросить где-то встать для фото. Возможно, люди вокруг (изумленные смотрители музейного комплекса, шумные фотографы и сосредоточенные сотрудники театра) и мешали Владиславу Кирюхину пребывать внутри образа Грозного, но виду он не подавал.
Вскоре подоспели Никита Серебряный (Павел Иванов) и режиссёр (Валерий Архипов) — впервые увидев героев в таких обличьях, все обменялись мнениями, наметили (прямо на ходу), что ещё надо доработать, и стали репетировать сцену возвращения князя из Литвы с грамотой от принца.
Молчавший прежде царь изрекал свои реплики с интонациями, которых ранее не знал ни один из героев Владислава Кирюхина (возникло желание спрятаться за ближайшей колонной, поддерживающей свод палат, но любопытство все же оказалось сильнее).
Затем Иоанн IV переменил наряд, картинно и властно (по просьбе съёмочной группы) распахивал двери церкви и взбегал по лестницам — настала пора записать видеоприглашение для зрителей на премьеру, и театральное таинство исчезло: договорив последнюю фразу гласом государя, артист подмигнул, сказал всем «спасибо» своим обычным голосом и был таков — через несколько минут он уже нёс к экскурсионному автобусу царские одежды в чехлах; следом шли со своими сумками гримёр и костюмеры, а автор этих строк вызвался помочь с мечами Вяземского и Серебряного (тяжёлые!).
Впереди оставался обед в русском стиле неподалёку от Александровской слободы и дорога в Москву — автобус вернул всех к театру, и наутро классы снова ждали всех солистов, хор и балет на репетиции исторического мюзикла «Князь Серебряный».
26 и 27 ноября Иван Грозный приглашает вас (вас!) на премьеру спектакля в Московском театре оперетты!
Приходите, зрителей царь обещал не казнить!
Ольга Владимирская специально для MuseCube
Фотографии Анастасии Фолманис
Добавить комментарий