По приютам я с детства скитался,
Не имея родного угла.
Ах, зачем я на свет появился,
Ах, зачем меня мать родила…

Старая воровская песня начинает звучать в голове еще до того, как на площадке Скороход начинается премьера спектакля «ШКИД» от Этюд-театра. 10 марта несколько молодых актеров решили представить свое видение истории о талантливых беспризорниках. Под предводительством режиссера Семена Серзина эта озорная ватага примерила реалии 20-х годов XX века на нынешнюю молодежь. Поймут ли, спустя век, зрители то, о чем думали, о чем мечтали, чем жили мальчишки голодного Петрограда?

Одетые в лохмотья они, кто – нагло, кто – с умоляющим взглядом, просят «копеечку», и даже немного успевают на этом подзаработать. Меж тем, свет гаснет, и музыка все сильнее сжимает стены монотонным, скрипящим звуком. Зловещая атмосфера царит в этом мрачном помещении. Полуразрушенная кирпичная стена на заднем плане, старые школьные парты – и это, пожалуй, все декорации в этот вечер. Но этого достаточно. Все остальное отдано на откуп ребят. «И на обломках самовластья. Напишут наши имена!» — уверенные пушкинские строки начинают действие, и как точно они перекликаются с темой спектакля!

Представляясь по очереди, оборванцы с хулиганскими выражениями лиц кратко, скороговоркой рассказывают о себе, и у каждого – своя горестная, но захватывающая история. Их прозвища очень точно отражают нрав юных бунтарей, каждый из них – яркая, самодостаточная личность. Но любой ли из них сможет смирить свою гордую волю на благо общего дела? Преступники, бывшие уголовники, они и сейчас на грани и готовы на любую дерзкую выходку. Выкрав табак, они с удовольствием раскуривают его, и точно знают, что «огребем», но разве этим кого-то остановить? До прихода в школу они точно так же действовали по одиночке, но теперь они становятся сплоченной компанией, одноклассниками, жителями республики ШКИД. По замыслу режиссера, в постановке нет учителей, или «халдеев». И лишь мягкий, но уверенный, голос откуда-то свыше, принадлежит ВикНикСору – основателю школы, ее идейному вдохновителю. Только его если и не боятся, то уважают ребята, но и, оправдываясь, они уже готовят новую бузу.

Каждый герой – индивидуальность, и черты их характеров до мелочей раскрываются в не только в поступках, но и в отношении к сверстникам. Настоящие предводители Цыган, Воробей и Японец. Тихий, но твердый Пантелеев – по буквам, картавя, раз за разом произносит свою настоящую фамилию – «Е-ре-ме-ев». Вячеслав Коробицин, кажется, играет его одним глубоким взглядом. А еще – «Мамочка», в лохматой шапке набекрень и повязкой на один глаз, с вечной балалайкой в руках. Евгений Перевалов – актер театра «Мастерская» – в точности воспроизводит нагловатого попрошайку. «Голенький» — в странной шапке ушанке и совершенно нелепый в ночной рубашке. Николай Круглянт представляет его так, что в жизни не подумаешь, что он без пяти минут преступник. Заносчивость «хлебного короля» Слаенова (Илья Борисов) разбивается о справедливое возмездие. Они дерутся и устраивают «темную», но готовы признать вину, если не правы; задумываются о будущем и голодают.

В ШКИДе выпускали газету, ставили спектакли. Талантливые, разносторонне образованные подростки понемногу осознавали, что не преступлениями и отрицательными поступками они могут запомниться своим товарищам. И вот, неумело, робко и застенчиво они выходят на «сцену». Внезапно став серьезными и притихшими. В оригинальном рассказе мальчишки не ставили «Разбойников» Шиллера, но текст пьесы довольно точно перекликается со смыслом жизни маленьких разбойников начала XX века. Они дерутся на картонных мечах и тщательно выговаривают правильные, заученные слова. Возможно впервые, эти раздолбаи волнуются и боятся ошибиться. Но с каждым словом, каждым действием, они все увереннее и громче произносят текст, заостряя внимание на проблемах государства и его отношении к людям.

А балалайка дополняется электрогитарами, с прорывающейся сквозь время песней Егора Летова «Новый 37-й». Трудно было подобрать столь идеально совпадающее по времени и месту музыку. В 30-х Черных был репрессирован – этот отрывок его биографии, как и других героев, рассказывает, что случится после выпуска. А пока они молоды и горячны, у них все получается, и они лучше, чем кто-либо другой, понимают — «школа жизни — это школа капитанов». Пантелеев и Черных-Янкель (Михаил Касапов) мечтают о кинематографе и Одессе, а спустя годы они станут писателями и расскажут о ШКИДе всему миру.

А Цыган в исполнении Филиппа Дъячкова – какой типаж! — порывисто замечает: «Шкида хоть кого исправит!» Пожалуй, именно его жизненный путь – от преступника до агронома совхоза — можно взять за эталон, наглядный пример того, к чему стремились создатели школы.

Эпилогом ребята читают рассказ Леонида Пантелеева «Американская каша» – открытое письмо к бывшему президенту Соединенных Штатов Гуверу, основателю АРА — Ассоциации помощи голодающим. Тогда его регулярные обеды спасали полуголодных подростков. По мнению Самуила Маршака, это произведение наглядно показывает, что именно стало решающим в обучении мальчишек. Случайные свидетели избиения офицером американского флота повара-негра, они перечеркивают портрет Гувера, тем самым ставя жирный крест на подачках американца. Вчерашняя шпана, они готовы были голодать, но не могли простить ужасного, несправедливого, по их мнению, поступка. Теперь, глядя из XXI века, тебе объясняют эти действия так эмоционально, что становится ясно – нет особой разницы во временных отрезках и обстоятельствах. Отчаянная молодость, граничащая с нарушением закона, существовала всегда и везде. И все так же перед человеком стоит выбор, кем стать в этой жизни, и какую дорогу избрать.

Валентина Казакова, специально для MUSECUBE
Фотоотчет Роланда Савьена смотрите здесь