12 и 13 апреля на сцене театра «На Литейном» состоялась премьера спектакля «Блоха» по пьесе Евгения Замятина.

«Блоха» была написана Замятиным в далеком 1925 году по заказу театрального режиссера Алексея Дикого. Пьеса представляет собой театральное переложение лесковского сказа «Левша», о тульском мастере, подковавшем иностранную блоху.

Однако сказ и пьеса несут разные идеи. Главная тема «Левши»: великий талант и великая неприкаянность русского человека, который не нужен своей стране. «Блоха» же отдает дань тому времени, в которое она была создана: философская проблематика уходит на второй план и главным становится высмеивание дореволюционной России, которая давит талантливого Левшу. Кроме того, пьеса – своего рода эксперимент Замятина по созданию лубка — народной комедии с масками и халдеями, завлекающими публику разными шутками и прибаутками.

Удивительно, но режиссер Игорь Ларин не только сумел смешать в постановке элементы из Замятина и Лескова, но и немало добавил от себя. Вопрос в том, пошло ли это на пользу спектаклю и зрителям….

Пьеса начинается с того, что по сцене мечется группа мужчин и женщин, одетых в гангстерские костюмы. Актеры говорят с сильным таджикским акцентом и как будто не замечают зрителя. Эти люди – до не узнаваемости изменившиеся халдеи, и они пробудут с нами все представление. Как и у Замятина, халдеи — специалисты широкого профиля и, кроме самих себя, играют также туляков и англичан.

В конце концов, главный халдей (Игорь Ключников) объявляет, что зрителей ждет спектакль при «настоящем электрическом освещении», и действо начинается. Мы переносимся в царский дворец, где серый кардинал министр Кисельвроде (его замечательно сыграл Александр Безруков) приказывает халдеям-таджикам развлечь скучающего царя (Александр Жданов), что они и делают.

Новомодная остросоциальная рок-музыка оказалась царю не по нраву, а вот тюремный шансон в исполнении обитательниц женской колонии его очень вдохновил. Но идиллию прервал скороход-курьер, доложивший, что англичане принижают Россию: «мол, щи лаптем хлебаем, казна маленькая, а наши мастера против их мастеров – тьфу».

С этого и начинается немудреный сюжет. На первый взгляд он копирует «Левшу»: все та же блоха, с которой тульские мастера должны сделать некое «удивление», все тот же донской казак Платов, который требует у них рассказать, в чем секрет работы, все те же англичане, которые стараются поразить Левшу (Сергей Миронов) научными новшествами и уговорить остаться в Англии. Но благодаря Замятину, в пьесе появилась любовная линия: у Левши теперь есть Машка (Мария Овсянникова), которой злобный отец запрещает жениться на бедном мастере.

Ввел свои новшества и Игорь Ларин: он превратил короткую пьесу в трех часовой мюзикл с костюмами, хореографией и, конечно, песнями. В итоге простой сюжет растянулся на три долгих часа с перерывом на антракт. Нельзя сказать, что музыкальные номера поставлены плохо. Однако создается впечатление, что их главное назначение в спектакле – «сделать живенько» и растянуть представление.

Главный герой предстает этаким косноязычным беззаветно влюбленным юродивым гением в огромных очках. По идее подобный образ должен был заинтересовать зрителя, но этого не происходит. И дело тут не в игре Сергея Миронова – он безукоризненно следует роли, предложенной Замятиным. Скорее, Левша теряется среди череды остальных персонажей, которые песнями и танцами активно перетягивают одеяло на себя.

Приключения, которые переживает тульский мастеровой, также несколько отличаются от версии Лескова. Левша отправляется к англичанам не после царя (в сказе мастера отправляют в Лондон, чтобы он продемонстрировал свежеподкованное чудо техники), а – до. Дело в том, что Замятин, а за ним и Ларин, нарушил логику повествования. Теперь по непонятным причинам англичане должны выведать у Левши, что он сделал с блохой (сами они почему-то не могут посмотреть в микроскоп и узнать тайну). А он зачем-то это скрывает. Причем, по версии Ларина, англичане постоянно бьют несчастного мастера. Когда издевательства не помогают – они начинают соблазнять его всевозможными заграничными приятностями, самая запоминающая из которых – мужчины в женской одежде, танцующие чарующий танец. После этого зрелища Левша и сбегает из Англии.

В постановке присутствуют бросающиеся в глаза сатирические элементы. К примеру, у царя в прямом смысле два лица: впереди и на затылке. Охраняют высочество два мрачных качка в темных очках и костюмах. Блоху властитель объявляет великой Национальной Идеей, которая спасет Россию. Все это не случайно. За два дня до премьеры Игорь Ларин дал интервью радиостанции «Эхо Москвы», в котором пояснил, что ему бы хотелось сделать острый политический спектакль. Однако зубастой сатиры все же не получилось – все социально-политические проблемы, поднятые в спектакле, лежат на поверхности. В то время как от настоящей сатиры хочется меткости и глубины.

Кроме того, иначе, чем у Замятина и Лескова, читается у Ларина тема заграницы и отношения иностранцев к русским людям. У Лескова и английские мастера, и шкипер (попутчик Левши по обратному пути) относятся к тульскому мастеру по-человечески. В сказе Левша погибает именно потому, что русским людям на него плевать, а английский шкипер, напротив, пытается ему помочь. В тексте пьесы английские мастера уважают Левшу за его таланты, а шкипер также пытается спасти своего друга от городовых, которые в версии Замятина забивают мастера насмерть. Ларин показывает англичан некими чужеродными автоматами, которые в конце уничтожают Левшу. Идея, вложенная в этот сюжетный поворот, представляется сомнительной, ведь Лесков, Замятин, а также русская история ясно дают понять – проблемы русского человека в государстве и, отчасти, в самом русском человеке, а не во внешних причинах.

«Блоха» — смесь народной комедии, мюзикла, сказа и социальной сатиры. Режиссер постарался втиснуть в постановку думы о России, лубочные шутки, элементы шоу и, Бог знает, что еще. Однако разнородные составляющие не делают постановку лучше, а, напротив, разрывают ее, уничтожая какую бы то ни было целостность.

В начале спектакля в зале просто не было свободных мест: люди ютились в проходах и возле выходов – был виден необычайный интерес к премьере, однако после антракта многие покинули театр, не дожидаясь продолжения постановки. Как ни печально, но эта простая констатация говорит о спектакле лучше любой рецензии.

Анастасия Денешек, специально для MUSECUBE

Фотоотчет Александра Елисеева смотрите здесь