АпАРТе рассказывает о преступлении

«Во всем есть черта, за которую перейти опасно; ибо, раз переступив, воротиться назад невозможно.»

Ф. М. Достоевский

«Премьера! По мотивам романа Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание». Продолжительность 4 часа 00 минут с одним антрактом» — такое описание дано постановке в афише Московского драматического театра «АпАРТе».

Столь продолжительный спектакль по произведению не самого простого классика русской литературы может напугать неискушенного (да и не только) зрителя. И совершенно напрасно!

Если прививать любовь к классике у молодого поколения, коего в зале было подавляющее большинство, то непременно так, как это задумал режиссер Андрей Любимов и воплотила труппа «АпАРТе». Спектакль интригует задолго до начала: сцена перетянута оградительными полицейскими лентами и подсвечена мигалками… После третьего звонка ленты, как по мановению волшебной палочки, пропадают, и … преступление начинается!

В оформлении постановки минимум деталей. Из декораций на сцене: пара дверей и кровать с панцирной сеткой, которая, по ходу действия, представляется то предметом мебели в квартире главного героя – Родиона Раскольникова — или тюремной решеткой для него же, а то и смертным одром Мармеладова… Такой минимализм сполна компенсируется талантом актеров и приемами, дополняющими реальность.

Исполнитель роли Родиона Раскольникова (Андрей Попов) всего на пару лет старше своего персонажа. Ему, вероятно, особенно близки и понятны мотивы совершаемых поступков – как в силу возраста, так и несомненной одаренности. Стоит отметить, что Андрей за время действия практически не покидает сцену – его выносливость восхищает! Все переживания Раскольникова — необходимость решиться и набраться смелости для совершения убийства, волнение за судьбы матери, сестры и собственную, наконец, страх разоблачения — передаются артистом без надрыва (спектакль не оставляет послевкусия безысходности), скорее, в ключе философском, что за преступлением непременно следует наказание. К такому выводу приходит герой постановки, решаясь на признание и неизбежную каторгу!

Лакмусовой полоской фиксирует переживания Родиона поклонник его сестры Дуни — Аркадий Иванович Свидригайлов в исполнении Дениса Бургазлиева. Человек порочный: карточный игрок, бивший и, возможно, убивший свою жену, параллельно волочащийся за сестрой Родиона — именно ему, в диалоге с последним, принадлежат слова: «Разврат – это болезнь, как и всё, переходящее через меру, здесь непременно придется перейти через меру. Вы знаете, у одного так, у другого иначе!». Свидригайлов намеренно подслушал исповедь Родиона Соне Мармеладовой, а потому, имеет основание сравнить преступления их обоих – Раскольникова и свои собственные… Денис даже внешне похож на персонажа, описанного Федором Михайловичем: согласно книге, глаза Свидригайлова смотрели холодно, пристально и вдумчиво. Именно такой образ и вышел, душевное равновесие не покидает Аркадия Ивановича ни при встрече с призраком жены, ни при покушении на него Дуни Раскольниковой, ни в намерении осуществить «вояж в Америку», ни даже в последующей реализации этого намерения — самоубийстве.

Особенно драматичными вышли женские образы. Катерина Ивановна (Лилия Соловьева) – с радостью встречающая смерть пьяницы и иждивенца мужа; в агонии, с улыбкой и слезами исполняющая песню, аккомпанируя себе на инструменте наподобие шарманки. Соня Мармеладова (Анна Сафронова) – вынужденно получившая «желтый билет», верная спутница Раскольникова (не от начала, но точно до конца). Показателен эпизод в квартире Сонечки – люди в масках обращаются с ней, как с безвольной куклой – ясная аллегория судьбы девушки, описанной в романе. Дуня Раскольникова (Антонина Комиссарова) — как со страниц романа: «с тёмно-русыми волосами, чёрными глазами и почти всегда серьёзным выражением лица». Их сцена со Свидригайловым завораживает от намерения Дуни застрелить мужчину, до того, как она падает к нему в объятья, фатально обронив пистолет…

Что касается приемов, дополняющих реальность, — их несколько и каждый по-своему интересен.

Сцена имеет продолжение: помост, переносящий часть действия непосредственно в зрительный зал — и зрители становятся уже не свидетелями, а соучастниками происходящего. Когда мимо тебя пробегает Раскольников, почти касаясь полами пальто, – мороз пробегает по коже.

Но режиссер не ограничивается зрительным залом: поминки Мармеладова и вовсе проходят в фойе театра. Прощание не обязательно видеть —звуки вне зала отчетливо передают настроение происходящего: звон стаканов, музыку, громкие разговоры…

Основные вехи фиксируются проектором надписью на стене: так, например, звук выстрела имеет пояснение «Свидригайлов застрелился». Некоторые сцены и вовсе проецируются в виде видеофильма. Вот только Родион вышел в дверь, как мы уже видим запись его беседы со старухой-процентщицей в проекции на одной из стен. Прием органично вписывается в основное действие — и не то что не отвлекает, а является гармоничным его логическим продолжением.

Интересное решение художника по свету: в момент, когда преисполненный решимости Родион протягивает руку к топору, который, к слову, на бечевке раскачивается над головами у зрителей, сцена окрашивается багровыми оттенками.

Спектакль смотрится на одном дыхании, и молодёжь в зале едва успевает выдохнуть — не то что отвлечься на телефон или общение с соседом! И если кто-то из зрителей не осилил прочесть «Преступление и наказание» целиком, – спектакль сполна восполнит пробелы, ведь все диалоги и сюжетные линии соответствуют роману: без искажения и интерпретаций.

Выходя из театра в московские сумерки, испытываешь умиротворение и желание, не откладывая, пересмотреть постановку снова.

Как стало известно, Театр «АпАРТе» в скором времени претерпит поглощение такой глыбой, как Московский театр на Таганке. Если спектакль не будет иметь продолжения на новой сцене и его судьба оборвется спустя несколько месяцев после премьеры – это будет совсем другая история, но, к несчастью, тоже «о преступлении»… — перед зрителями и их выбором встретиться с классикой в чистом, неискаженном виде, а также артистами Театра «АпАРТе», вложившими в героев постановки свои душу и талант!

—Достоевский умер, — сказала гражданка, но как-то не очень уверенно.
— Протестую! — горячо воскликнул Бегемот. — Достоевский бессмертен!
©️ Михаил Булгаков, «Мастер и Маргарита»

Пожелаем же бессмертия или, по крайней мере, долголетия премьерному спектаклю «О преступлении»!

Анастасия Фолманис специально для Musecube

Фотографии автора можно увидеть здесь


Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.