Оформленный, будто виниловая пластинка, с раритетными «A side» и «B side», содержащими по 6 треков на каждой «стороне», альбом никогда не выйдет на материальном носителе. Он продается в интернете и вполне доступен для скачивания. И в этом тоже есть свой мур-мур, своё нечто, когда понимаешь, что слушаешь то, что есть только в виде записи, которая присутствует в этом мире в виде звука, в виде настроения, и никак больше. Вис Виталис выбирает период творчества Тома Вэйтса и идёт по нему, аккуратно подбирая слова, дотошно перебирая мотивы, чтобы сохранить настроение, ведь одно дело схватить, и совсем другое – передать, пропустив через себя.

Перевод творческий, но и цель достичь полной аутентичности не стоит. Именно в этом важное допущение, без которого ни в коем случае нельзя приступать к прослушиванию Вис Виталиса: он поёт сам по себе, он переваривает Тома Вэйтса и выдает свой материал. Выискивание ущербности и изъянов по сравнению с оригиналом — путь заведомо неправильный. Вис Виталис впитал, запомнил и воспроизвёл аскетику ритм-секции и вибрафона, создающие ощущение звенящей пустоты в душе, щербинки сердца, надтреснутость организма, а потом поёт также, но своё и по-своему. Фактически он проживает музыку Тома за самого Тома, проживает её вместе с ним. Вис Виталис успешно схватывает фишечки Вэйтса. Отчасти приумножает, даже гипертрофирует их, отчасти додумывает за американца.

Забойно-хулиганская «Под Землей» («Underground») открывает первую сторону альбома, задавая тон восприятию всего последующего материала, а чтобы слушатель не забывал, «куда он попал», то там, то здесь расставляются правильные ритмические и словесные маячки. Возьмём, к примеру, динамичную «Сингапур» (Singapore) и речитативную «Хлопнем» («Clap Hands»). Являясь, казалось бы, различными и содержательно и во многом по звучанию, на эти композиции, будто перемежающиеся вялеными овощами куски мяса на шомпол, нанизаны все вещи пластинки.

«Rain Dogs» — очевидно, превращается в «Псы дождя», в которых неизбежно обилие согласных, а короткие урывки-слова заталкиваются под ритмику Вэйтса, заточенную под английский язык. Слоги «тая» в слове «глотая» настроенчески скомкиваются на одну тонику, создавая эффект протяжности речи рассказчика. Элемент разговорности. Логичный вопрос — Чем заканчивать? Как прекратить песню? Решение простое – уйти в ноль, схлопнув звук в тишину.

«Танго Сбило С Ног» («Tango Til Theyre Sore») более театральна, а специфически произносимые окончания фразы «больше трэша да угара» с характерным вибрато на последнем слоге и растянутым «а» в самом конце, которое превращается в вульгарно-приблатнённое «ау», напоминают Сергея Шнурова. Строка же «дай мне выпасть из окошка с конфетти в голове» примиряет слушателя с этим миром, заставляя улыбнуться. Приём игры с окончаниями Вис Виталис использует также и в «Вой, Ветер, Вой» («Blow Wind Blow»), превращая «вой» в «воуй».

По крайней мере три композиции имеют отчётливо латинскую ритмику — «Искушение» («Temptation»), «Тесак Мясной Флейты» («Swordfishtrombone») и «Водки Был Он Полон» («Jockey Full Of Bourbon»). Впрочем на этом их похожесть заканчивается. Слушая «Искушение» («Temptation»), возникает аллюзия — призрак Леонида Фёдорова из Аукцыона, в некотором роде «искушение фальцетом». «Тесак Мясной Флейты» («Swordfishtrombone») – вот уж это Вэйтс, так Вэйтс. Сверхбережно сохраненный по звучанию, с точно подобранными интонациями «Тесак» вполне мог бы стать заглавной песней альбома каверов.

Монотонная, безэмоциональная «Вчерашний День Придет» («Yesterday Is Here») — для Вэйтса не самая обычная штука. Однако, Вис Виталис включает её в СВОЮ подборку, в свой «underground» и на деле доказывает слушателю абсолютную настроенческую оправданность этого шага.

В вещице «И Бегом» («ll Be Gone») в прологе неизменное «Ку-ка-ре-ку», инструментальные партии аутентичны, и только голос со словами по фразировке звучит, пожалуй, интереснее Вэйтсовского варианта, что можно объяснить особенностями тембра исполнителя. Совсем уж русские слова «из глаз долой из сердца вон» покоряют, а фразочка «смех каменного гостя, его грохочут кости» откровенно умиляет.

«Падал, Да» («Down Down Down») — безусловная находка Вис Виталиса. Слова «Down, Down, Down», превращаются в повторяемо несколько раз окончание слова падал – «да, да, да». Вис неаккуратно бросает эти «да». Будто отхаркивает их. Пытаешься проследить, куда же они упадут, но след теряется, а на очереди уже следующий «да». В итоге сохраняются и ритм, и скорость.

Вэйтса неоднократно корили за несовременность, а он плевал на всех и задействовал в своих записях необычные, даже экзотические инструменты, не признавая всеобщего увлечения синтезаторами и искусственными звуками. Вис Виталис пошёл другим путём. Помимо него самого (идея, перевод, голос, сведение, продюсирование проекта) в создании альбома участвовали Илья «Frosty J» Морозов (восстановление аранжировки, гитара, клавишные), Сергей Фарафонов (восстановление аранжировки, гитара, клавишные, сведение) и Иван «Ханс» Муравский (сведение, мастеринг). И, надо сказать, минимум инструментов плюс голос сделали своё дело. Современная студийка вполне предоставляет возможность обойтись без обилия экзотических «балалаек» и стучалок. Всё, что нужно, — гитара и клавиши. Они успешно создают необходимую, вэйтсовски неизбежную ржавость старого металла с бегущей по краям коррозией. Железо сохранило свою крепость, но лишь с виду, а на деле – ничто. Явное отличие от Тома — степень облегченности и хрипота отчаяния. Вис более напряженный, Том – более расслабленный. И всё равно, что у одного, что у другого каждая вещь – и гимн, и исповедь одновременно. Вы можете спросить: что есть гимн и что такое исповедь? Так ведь у каждого по-своему.

Андрей Ордальонов, специально для MUSECUBE