«Вы должны понимать, что любые записи – это консервы, а концерт – штучное мероприятие, поэтому не уходите, а дома послушаете ещё раз».
Миша Рахлевский

Время летит быстро. Камерному оркестру KREMLIN осенью 2016 года исполняется 25 лет. Между тем, как и четверть века назад, они молодые и яркие, бодрые и независимые, они ломают стереотипы, придумывая для своих выступлений новые концертные площадки и приглашая неожиданных гостей. Есть те, кто критикует оркестр за якобы чрезмерную творческую всеядность, другие восхищаются их умениями и стремлением популяризации красивой интересной музыки. Что касается самих музыкантов, то, кажется, для Kremlin, как и в начале 90-х, ничего абсурдного и невозможного не может быть в принципе. Вот и тему для концерта им найти ничего не стоит. А если найти вдруг не получается, они сами же инфоповод и создают. Так и в нашем случае, усталость после затяжных новогодних праздников даёт о себе знать: встать, чтобы сплясать, сил ни у кого уже нет, но праздник продолжается, ведь старый новый год никто не отменял. Решение найдено: 13 января Камерный оркестр Kremlin в концертном зале «Гнесинский на Поварской» представил своим слушателям программу «Сидячие танцы», включающую, в том числе, презентацию диска Астора Пьяццоллы.

«Добрый вечер! Сегодня мы играем без программки. У нас новогодние концерты, — поясняет бессменный художественный руководитель и дирижёр оркестра Миша Рахлевский. — Я буду говорящая программка!» «Говорящая программка» по имени Рахлевский – отдельная песня. Он говорит простыми словами, короткими чёткими предложениями, но умудряется делать это так, будто признаётся в любви. Он может оговариваться, исправляться, но ему прощают всё.

«Несколько лет назад два очень популярных произведения дали идею этой программы, — продолжает Рахлевский. – это «Славянский танец» Антонина Дворжака и «Венгерский танец» №5 Иоганнеса Брамса». Грустный «Славянский танец», изматывающий своей беспокойностью, высасывающий струны души и сердца, построен будто куплетно-припевно. В его конструкции сердцевина более танцевальная и чередуется с драматической оболочкой, а в завершение звучит светлый чистый финал. Волнующий 5-й «Венгерский танец» раскачивает, нагнетает. Он будто огромный корабль, несущийся по волнам, а по небу, между тем, летят рваные облака. Куда они летят? Сродни 5-му «Венгерскому танцу», пожалуй, лишь романс «Белеет парус одинокий». Это танцы, которые невозможно станцевать. Это танцы смятения, это музыка сопереживания.

А начинается концерт с легкомысленного «Контрданса» Моцарта. Знакомые цитаты, представлены, как и всегда, шутливо, легко и изящно. Следом ещё один «Контрданс», украшенный бубном. Происходит смена ритма. Не забывайте, что исторически контрданс – это деревенский танец! И вот уже звучит «Божественный менуэт» Франца Шуберта.

«Теперь переезжаем в XX век, — объявляет Рахлевский. – Сначала мы исполним «Танго» Игоря Стравинского в переложении для струнного оркестра, которое сделал наш альтист Фёдор Ветров». Накрученное слегка диссонансной заумью танго построено вокруг неочевидной мелодической линии. Это музыка, над которой надо думать. Но вот, тучи постепенно расходятся. Расходятся лишь на мгновение, чтобы почти сразу сгуститься вновь. Двадцатый век оказался склонен к рефлексии, когда ломаются каноны, когда каждый «сам себе с усами», когда танцы становятся сидячими. Да-да, бывает и такое.

Программу продолжили вещи наших современников. «Еврейские танцы» Салима Крымского были им написаны специально для камерного струнного оркестра и обладают восхитительным восточным колоритом с его выразительностью, эмоциональностью и, в то же самое время, абсолютно земной осязаемостью. «Менуэт» из «Сюиты в старинном стиле» Альфреда Шнитке, как, впрочем, и другие составляющие сюиты, стал великолепным примером искусства искушённого стилизатора, своего рода миниатюрой, в которую автор не забыл вложить тонкие философские интонации. В «Кадрили» Щедрина соло инструментов сменяют одно другое – скрипка, затем контрабас, снова скрипка… Они перекликаются между собой, они танцуют. Они — это инструменты, они – это музыканты. Они – это зрители. Это и есть сидячие танцы! Это и есть совместные танцевальные рефлексии слушателей и музыкантов.

«Наверняка вам захочется подвигаться. Это будет испытанием и для нас тоже», — улыбается Миша Рахлевский. В 1917 году бразильский композитор Зекинья де Абреу написал инструментальную самбу «Tico-Tico no Fuba», которая среди десятков других его произведений получила наибольшую известность под сокращенным названием «Tico-Tico». Именно она завершает первое отделение.

Вся вторая часть – сплошной Астор Пьяццолла. «У вас у всех есть диск Kremlin, так что можете идти домой», – шутит Рахлевский, имея ввиду, что каждый посетитель концерта получил в подарок диск под названием «Tango Nuevo» с произведениями великого аргентинца. «Вы должны понимать, что любые записи – это консервы, а концерт – штучное мероприятие, поэтому не уходите, а дома послушаете ещё раз», — улыбается дирижёр и продолжает. — «Мы были первыми, кто начал в России играть Пьяццоллу. Кстати, «Времена года в Буэнос-Айресе», также записанные на этом диске, — моё последнее выступление на скрипке. Но их мы сегодня играть не будем, а вот всё остальное исполним, так что можете следить по обложке». Всего прозвучало 8 пьес, среди которых известнейшие Oblivion («забвение») и Libertango («танго свободы»), романтическая «Melodia en la Menor» и масштабное драматическое полотно «Tango Ballet», сложнейшая многоголосая «Tango Del Diablo» и лукавая с переменным ритмом «Marron Y Azul».

Музыка Астора Пьяццоллы – это лёгкий бриз, грусть и обязательная пронзительная печаль, что бы из его произведений ни звучало. Родоначальник стиля, получившего название «tango nuevo», вписал в него шелест звуков, перепархивание птиц, стук капель дождя по стеклу и звон потока по жестяному жёлобу. Вместе с тем, Пьяццолла фактически сломал стереотипы аргентинцев, заменив привычное танго, произраставшее из самых низов, где, с одной стороны, грязь и пот, кровь и похоть, а с другой — где звук океанского прибоя был лучшей колыбельной, и не было иного способа уснуть младенцу, чем устроить детскую люльку в пришвартованной лодке, на музыку, удивительной красоты, пропитанную сложным многонациональным музыкальным нектаром. Два отделения концерта пролетели в одно мгновение.

Буквально на днях Kremlin уезжает на очередные гастроли: сначала в Южную Корею, затем в США. Но пройдёт совсем немного времени и Kremlin вернётся в Москву, чтобы играть для своих московских поклонников вновь и вновь. И всякий раз мы будем заслушиваться прекрасной музыкой, предваряемой увлекательными интермедиями Рахлевского, а потом наслаждаться улыбками музыкантов, следящими за Мишей, будто прорисовывающим прямо в воздухе дирижёрской палочкой пять линеек и птички-нотки.

Андрей Ордальонов, специально для MUSECUBE
Полный фотоотчёт Кирилла Видеева здесь