Атмосфера спектакля захватывает зрителей буквально с первых минут — получив приглашение пройти в зал, вы будто бы действительно попадаете в лабораторию: такое впечатление создается благодаря холодному голубоватому цвету, которым освещена сцена, и панелям из прозрачного пластика, которыми по периметру огорожено пространство сцены. Будто бы беспристрастный исследователь обращает наше внимание на лабораторию, в стенах которой, в основном, и разворачивается действие спектакля «Цветы для Чарли».

Роман Дэниела Киза, поставленный на малой сцене Александринского театра, прослеживает судьбу Чарли Гордона, слабоумного уборщика из пекарни, добровольно принявшего участие в научном эксперименте по повышению уровня интеллекта. Именно то, что спектакль поставлен на малой сцене, позволяет создать у зрителей ощущение причастности: здесь мы тоже участвуем в опыте — выступая в качестве наблюдателей, мы следим за ходом эксперимента, за развитием интеллекта Чарли, а также за тем, как он борется с прежним собой и проигрывает.
Чарли записал свои мысли и воспоминания в форме отчетов — Искандэр Сакаев воплотил их на сцене, но сделал этот переход от письменного изложения к театральной постановке плавным. История начинается для нас с нежного голоса мисс Алисы Кин – доктора, с которой у Чарли устанавливаются особые отношения – затем подхватывается самим Чарли, и какое-то время голоса их сливаются, до тех пор, пока мы полностью не погружаемся в рассказ, начиная смотреть на события глазами главного героя.

Чарли Гордон впервые предстает перед нами в сером комбинезоне, который напоминает о лечебнице для душевнобольных, куда был помещен Чарли и даже, возможно, наводит на мысль о тюремной робе – ведь он в каком-то смысле заключен в одиночную камеру, изолирован от окружающих благодаря своему заболеванию. Слабоумие определяет простоту Чарли и в его отношении к людям, и в его оценке их – для него все хорошие. Однако чем больше развивается его интеллект, чем глубже погружается он в океан размышлений и вдумчивее оценивает поступки окружающих, тем больше деталей одежды появляется на актере. И вновь эта связь проявляется, когда разум Чарли меркнет – теряется и блеск ума, и лоск костюма.

Любопытно, что передвижные пластиковые панели – это все декорации, задействованные в спектакле. Они и выступают в роли стен лаборатории, и составляются в стенки лабиринта, который, демонстрируя сначала рост, а затем и снижение уровня своего интеллекта, вынужден раз за разом проходить Чарли. Режиссер использует их также для того, чтобы показать преграды в общении Чарли с окружающими – поначалу возникающие из-за слабоумия и людских предрассудков, а в финале возводимые им сознательно. С помощью тех же панелей задняя часть сцены превращена в коридор, символизирующий темные закоулки памяти главного героя – тут, на задворках его сознания, обитают призраки прошлого, мучительные воспоминания из детства. Навязчивость и непонятная для Чарли болезненность этих воспоминаний выражается в многократном повторении отцом, матерью и сестрой героя одних и тех же фраз, в том, как механически они двигаются.

Число задействованных в спектакле актеров меньше количества действующих лиц – актриса, исполняющая роль сестры Чарли, играет также роли всех прочих девушек (за исключением Алисы), встреченных им на своем жизненном пути, тем самым показывая, что отношение Чарли к женщинам проходит через призму собственного восприятия своих отношений с сестрой. Аналогично, ассистент профессора – автора эксперимента — и работник пекарни – одно лицо с мальчишками во дворе и школе. Здесь важно то, как Чарли воспринимает окружающих, а не то, кем они являются.

По мере своего развития Чарли исследует себя – тот, старый Чарли Гордон, чье место он занял, хоть и оттеснен, но существует: зрители видят маленького Чарли в сером комбинезоне в коридоре в глубине сцены — на «задворках сознания» взрослого. Новый Чарли изучает себя, отчаянно не желая позволить прежнему «я» вернуться. И все же, процесс деградации неотвратим: ему приходится уступить и тогда, отгороженные ото всех, они остаются вдвоем, а вскоре останется вновь лишь один. И если в первых сценах, до эксперимента, прежний Чарли еще разговаривает — он вступает в диалог и озвучивает желание стать «таким, как все», «стать умным» — то маленький Чарли, вернувшийся занять свое место, уже безмолвен.

Ася Иванова, специально для MUSECUBE

В репортаже использованы фотографии с официального сайта Александринского театра