Человеку очень хочется верить, что любовь сильнее смерти. Современная культура старается поддержать в нем эту надежду: сердце зомби-юноши снова бьется, когда он встречает подходящую девушку; Джо Блэк (о, юный Бред Питт!) чуть было не остается ради возлюбленной в мире смертных, а Николас Спаркс описал уже, кажется, все возможные модификациях соотношения Эроса и Танатоса. Но одной из первых в мире историй о смерти любимой и попытке ее возвращения стал миф об Орфее и Эвридике.

Спектакль театра Et Cetera по пьесе Жана Кокто «Орфей» — это не буквальное воплощение замысла французского сценариста и режиссера. Да и зачем, если сам Кокто в свое время снял фильм с Жаном Маре в заглавной роли? Опущены замечания автора о том, какие должны быть декорации, опущены реплики, нет даже лошади, которая в пьесе Кокто – чуть ли не самостоятельное действующее лицо. Но если фильм – шедевр, конечно – смотрится достаточно тяжело, то спектакль Владимира Скворцова оказывается чуть ли не комедией.

Орфей в мифе- Орфей Кокто – Орфей Скворцова – это настоящий трехголовый дракон: имя и основа образа одни, а воплощения кардинально отличаются. Несчастный поэт и певец, потерявший возлюбленную, отправился ради нее в мир мертвых, очаровал там Аида и его жену Персефону и упросил отпустить с ним Эвридику. Но нарушил условие – не смотреть на нее по дороге домой, потерял ее уже навечно, замкнулся в своем горе и был растерзан вакханками.  Этого оригинального Орфея Кокто превращает в представителя богемы, немного утомленного жизнью, женой и почти угасшей славой. Встреча со Смертью-Принцессой разбивает весь его привычный уклад, пьянит, будоражит, а «счастливый финал» — воссоединение с Эвридикой – совсем не выглядит таковым. Наверняка быт снова поглотит его, теперь уже без остатка.

Орфей в спектакле (Владимир Скворцов) – человек неприятный. Он мается от безделья, срывается на преданно заглядывающую ему в глаза жену. Он нелюдим и мрачен. Слава его давно канула в Лету, вдохновение иссякло. Все что он может – пойти в кафепослушать выступления новых поэтов, оставив жену дома совсем одну. Стечение обстоятельств – и вот он уже в машине рядом с Принцессой-шаманкой,солидной покровительницей молодых талантов. Рядом с ним — труп ее бывшего протежеСежеста (Кирилл Щербин), и, очевидно,Эвридике не стоит надеяться, что муж скоро будет дома.

Эвридика(Марина Дубкова) такая юная и наивная, что забываешь о ее изначально мифологической природе. Она девушка, влюбившаяся в гения, который намного ее старше, слепо верящая в него, даже когда ореол славы поэта сильно потускнел. Она жалуется Эртебизу, водителю той самой Принцессы, обижается на Орфея. После этого такие девушки обычно собираютвещи и уезжают к маме.

Симпатию вызывает толькоЭртебиз. Сложно сказать, что импонировало мне больше: инфернальная тень, витающая вокруг персонажа (самоубийца, возвращенный к жизни Смертью), его несчастная любовь к Эвридике или то, каким его создал Андрей Кондаков, -сдержанным, благородным, действующим. Он пытается найти выход из любой ситуации, в то время как Орфей не отходит от радиопередатчика, где слушает бессмысленные, но, с его точки зрения, очень поэтичные фразы. А Эвридика… это Эвридика!

Не только смерть разъединяет возлюбленных, кем бы они ни были: Орфей и Эвридика, Орфей и Принцесса, Эртебиз и Эвридика. Не только потусторонний  суд, чьи голоса звучат то глухо, то механически пискляво – естественно, они же из другого мира. Они сами делают свой выбор, как Эвридика, которая заставляет посмотреть на себя Орфея, чтобы тому не пришлось жить в маске всю оставшуюся жизнь, потихоньку сходя с ума от ненависти к жене, обрекшей его на это.

Единственным, достойным не покоя, а света, оказывается здесь тот самый молодой поэт Сежест, за чей прыжок к свету заслуживает аплодисментов не только осветитель, но и поэт Даниил Дунаев – за необыкновенные стихи.

Елизавета Маркова, специально для Musecube
Фотографии Олега Хаимова, предоставлены литературной частью театра