10 и 11 июня 2022 года Московский театр оперетты представил спектакль «Каприз императрицы», повествующий об эпохе Елизаветы Петровны.

Без ложного пафоса можно сказать, что театр в очередной раз сделал качественный и интересный продукт для своего репертуара. Это полностью российская постановка: пьеса была написана Дмитрием Ивановым и Владимиром Трифоновым (впоследствии доработана под нужды МТО), музыку написал Максим Дунаевский, а оранжировкой занимался Евгений Загот; действие происходит в России, про Россию и с российскими же, по большей части, героями.

Но о замысле спектакля чуть позже, ибо любой спектакль — это прежде всего люди. Причём помимо тех людей, что работают на сцене, есть те, кто прикладывает свой талант к тому, что будет на этой самой сцене.

Ставила спектакль режиссёр-постановщик заслуженная артистка России Татьяна Константинова, известная постоянным зрителям театра по спектаклям «Бал в Savoy» и «Собака на сене». Автору статьи довелось увидеть Татьяну Викторовну за работой на финальных прогонах спектакля: эта хрупкая, но волевая дама по ходу действия «передвигала» реквизит по сцене, раздавала указания сразу нескольким цехам театра, предлагала искать иные решения в хореографии, аккуратно правила работу артистов или же подбадривала их, беседовала и шутила с главным дирижером Московского театра оперетты (Константин Хватынец также приводил музыкальный материал спектакля к единому стилистическому решению) и т.д. и т.п.; кроме того, едва заметные, но придающие достоверности образу героев «фишечки» придумывались ею прямо на ходу — в спектакле практически нет случайных действий, но присутствуют масса мельчайших деталей безо всякого акцента, однако именно благодаря им герои приобретают вполне определённые черты. На протяжении шести с лишним часов не покидало ощущение, что у режиссёра много пар глаз и ушей: физически невозможно из зала видеть и слышать все то, что видит Татьяна Константинова одномоментно!

В постановочную команду вошла также заслуженная артистка России Ирина Корнеева, она хорошо известна зрителям по спектаклям «Монте-Кристо», «Граф Орлов», «Анна Каренина», «Куртизанка», «Собака на сене», «Баядера» и проч. — здесь талантливому балетмейстру-постановщику оказались подвластны и дворцовые реверансы в бальных залах, и народные пляски девок на сеновале, и восточный танец «театра в театре», и… Когда в соцсетях театра пишут о фантазии хореографа и придуманном ею танцевальном характере героев, — это отнюдь не фигура речи: с помощью музыки и движений в такт возможно показать не только настроение и чувства персонажей, но и их «принадлежность к месту» и времени — в “Капризе императрицы” будет и армейский плац, и скользкий паркет, и неприбранный земляной пол. Да что там, даже посуда — и та пустится в пляс! Во время прогонов Ирина Владимировна подмечала каждую позицию рук и ног, каждый поворот и наклон головы, малейший рассинхрон, ускоренное или замедленное вступление в танец или уход за кулисы: все время прогонов она не расставалась со смартфоном, наговаривая свои замечания и идеи; во время «антракта» она прямо в проходах амфитеатра продолжила работу с балеринами!

Как всегда в постановках этого театра высших похвал достойны поющий балет и танцующий хор! Русские мотивы и в танцах, и в ансамблевом пении по-новому раскрыли потенциал артистов. В этом спектакле премьера также у хормейстра Глеба Кардасевича — это его первый выпущенный спектакль.

Также нетрудно узнать артистов, которые в мюзиклах-проектах выполняют трюки, — в этом спектакле они, среди прочего, покоряют… парты, а также — опять и снова — демонстрируют владение своим телом и работу с собственным весом.

В Московском театре оперетты нет музыки без танцев и танцев без музыки: народный артист России Максим Дунаевский по заказу театра создал действительно запоминающуюся музыку, которая отразила и эпоху в целом, и выход каждого героя, в частности, но при этом осталась современной! Любой зритель с мало-мальской музыкальной памятью, выйдя из зала, будет напевать мелодии из спектакля! Благодаря коллективной работе композитора, музыкального руководителя спектакля и оранжировщика этот материал удобен для солистов и благоприятно воспринимается на слух (даже с учётом того, что одна из ролей работается тенором и баритоном в разных составах). Спектакль полон каскадных номеров — их невозможно исполнить без должной физической подготовки.

«Каприз императрицы» основан на вполне конкретном историческом факте: открытии русского фарфора. К счастью, история, рассказанная Московским театром оперетты охватывает непродолжительный (и счастливый!) отрезок времени — а потому получился жизнерадостный, иногда очень смешной и яркий спектакль.

Яркости и красоты тут хоть отбавляй: XVIII век в сочетании с российским «Версалем», ответственным за праздничное настроение Михайло Ломоносовым, маскарадами императрицы настраивают так, что даже внезапные коровник и сеновал кажутся весьма симпатичными и лиричными.

Художник Сергей Новиков уже знаком оформлением премьеры прошлого года (мюзикл «Куртизанка») — здесь он придумал и воплотил невероятное количество деталей. Даже если сюжет вам покажется не столь замысловатым, то желание заметить и рассмотреть всю эту красоту: рыб и пегасов на фонтане, портреты на подсвечниках и фрегаты в париках, узоры на девичьих платьях и сложные механизмы — явно не однажды приведёт вас на спектакль! Вряд ли из зала все-все-все можно увидеть даже с биноклем, но вы просто знайте: на фарфоре стоят даже соответствующие клейма изготовителей, на манжетах у послов вышиты гербы их стран, а на скипетре тоже есть миниатюрный парусник!

Александр Сиваев, который также вошёл в постановочную команду спектакля, является главным художником театра по свету — его имя хорошо известно поклонникам мюзиклов-проектов, однако мало какой спектакль здесь обходится без его участия. В этот раз Александру Сиваеву удалось передать не только роскошь дворцового ансамбля, но вдохнуть жизнь (и «пыль») в деревенские строения и библиотеки. А уж как сверкает и переливается в его руках полупрозрачный звенящий фарфор!

Разумеется, раз речь идёт о временах императрицы Елизаветы, то не обошлось без белёных лиц, многослойных париков и агендерной бальной одежды — во всем этом сходу узнать многих артистов практически невозможно: постоянным зрителям придётся полагаться на слух (в контексте певческих голосов и интонаций солирующих вокалистов) или зрительную память (в контексте балетных артистов и их пластики, степени натянутого носка, улыбки и даже драматической игры); новые зрители в полной мере почувствуют себя, словно редкий посетитель «машкерадов», — едва ли сходу все верно обращались к оппоненту, не запутавшись в «мадам» и «месье».

Как известно, младшая дочь Петра I мастерски устраняла любые намеки на соперничество с нею во внешнем виде, а потому заставляла придворных дам носить мужские костюмы. Мужчины же для маскарадов вынуждены были облачаться в платья — выглядит это изрядно комично, неизменно вызывает добрую улыбку, а также даёт вполне очевидные намеки на суверенный и насажденный хотя бы на маскарадах матриархат (мужчины в платьях выглядят значительно весомее своих партнёрш в брюках и камзолах).

Спектакль про торжество российской науки и пытливые умы, любовь и честь, капризы и власть, деньги и призвание получился очень насыщенным и многослойным ещё и в силу блистательных актёрских работ. Этим и прекрасны разные составы и возможность посмотреть в премьерные дни сразу всех Елизавет, послов, девиц, ученых и дельцов: каждый привнёс в своего героя то, что откликается, и как чувствуется. Это ни в коем случае не сравнение, всего лишь те акценты, которые задают тон спектаклю, не меняя его смысл.

Понятно, что образы Елизаветы или Ломоносова обусловлены внешними рамками и общественным сознанием, но у народной артистки России Елены Зайцевой и Анны Новиковой получились героини, “подсвеченные” разными тонами: одна горделива и знает место шуткам, вторая — кокетка с ежовыми рукавицами наготове. Ни секунды сомнения, что императрица способна и приструнить кого-то немедля, и показать весь спектр своих эмоций. Обеим актрисам в полной мере удались и царственная осанка, и величественный полуоборот головы и даже некоторая фамильярность, которой так славилась самодержица.

Оба Ломоносовых (Леонид Бахталин и Максим Катырев) схожи с историческим прототипом хотя бы ростовым превосходством над окружающими, но транслируют в зал и добродушие рубахи-парня, и придворного любимчика с вполне себе самооценкой. В процессе прогонов порадовала неожиданная забота в адрес партнёров по сцене — отрабатывая сцену с неудобным и тяжелым по смыслу реквизитом, исполнитель роли учёного и стихослагателя искренне старался сделать совместную работу удобной не только для себя.

Было любопытно увидеть героев, не имеющих явных исторических прототипов: так, старые князья Собакины — с идентичными отправными точками — в силу актерской фантазии и талантов перевоплощения стали лебезящим, скрюченным ревматизмом старикашкой себе на уме и хорохорящимся солдафоном-весельчаком. Возраст в обоих случаях отыгран блестяще! Один из солистов на этой роли славится своим невыпаданием из образа ни на секунду, находясь в поле зрения зрителя: на прогоне был момент, когда он на протяжении всего — чужого — номера, старался старчески притоптывать ногой в такт музыки. И заслуженный артист России Пётр Борисенко, и Владислав Кирюхин с огромной самоиронией, судя по всему, относятся к новым деталям своего туалета. И хотя передвигаться по лестницам, танцевать и выходить на поклоны, имея внезапно метра полтора в поперечном сечении, а также корсет с рёбрами жёсткости, наверное, непросто, — виду не подают, однако же зрители в оба премьерных дня встретили артистов в платьях с фижмами и декольте шквалом аплодисментов.

Отличить друг от друга большую часть послов (Дмитрий Лебедев, Владислав Сташинский, Алексей Коровин, Давид Левин, Константин Ужва и заслуженныый артист России Виктор Богаченко) — это прямо «задачка со звёздочкой», ведь помимо белил и каркасных платьев в дело идут ещё и акценты. Однако каждый из артистов добавил что-то своё!

Также довелось примерить платья Александру Бабику и Никите Грабовскому: они очень круто и очень по-разному отыгрывают своих молодых повес, меняя и темперамент героев, и их ответные реакции на прилагаемые обстоятельства. Каждый из артистов в полной мере раскрыл свои сильные стороны и применил свои таланты: так, внутри прописанной роли один ярчайше оттеняет отдельные сцены, а второй — самозабвенно танцует; общая сюжетная линия при этом не меняется, но очень просятся эпитеты «король эпизодов» и «король танцев». В любом случае, улыбку ещё долго невозможно стереть с лица даже после того, как они убегают, уползают или улетают за кулисы.

Одна из немногих дам, чью учесть миновало носить мужской костюм, — чрезвычайно комичная Джина Скарлаттини (Ольга Белохвостова и Марина Торхова), обе актрисы уверены в истинной неотразимости своих внутренних кикимор, но очень по-разному отыгрывают своё сценическое время. Это ровно тот момент, когда чуть разные интонации ведут к разным оттенкам образов! А учитывая, что и их партнеры вольны трактовать свои роли, как видится им, в обоих составах (и даже любых возможных вариантах комбинаторики солистов) одна из сюжетных линий будет абсолютно разной!

Игорь Оробей и Александр Фролов играют в спектакле сразу по 3 роли: пожалуй, зрители, не знакомые хорошо с актерским составом театра, этого даже не заподозрят.

Роль шута поделили Александр Бабенко и Николай Рубцов — эти поющие артисты балета способны не прекращать крутить колесо даже во время своего вокального номера! В спектакле много их и драматической игры.

Лирические и романтичные Алёнушки (Дарья Январина и Екатерина Кузнецова) демонстрируют волевую сторону и решительность, мягкость и гордость своих подневольных крепостных героинь. От этого дуэты с их партнёрами звучат совершенно иначе! У молодых солисток театра есть уникальная возможность в рамках этого спектакля играть не только героинь, но и героинь их героинь — обе на сцене академического театра дают представление императрице и являются солирующими “танцорками” и “актёрками” крепостного театра.

Поклонникам наверняка будет любопытно подмечать новые «вложения», которые могут будут меняться от спектакля к спектаклю.

Главный герой Митя Виноградов (Павел Иванов и Иван Викулов) — простой и работящий парень, внезапно нашедший совершенно неожиданную для себя самого мотивацию жить и трудиться. У этих персонажей много вокальных номеров, требующих большой собранности. Кстати, во время прогона сидящие в амфитеатре хореографы расчувствовались и помогали одному из солистов фонариками в своих телефонах. Зрителю, конечно, так делать не стоит, но поддержка от коллег накануне сдачи спектакля — бесценна!

Пару десятилетий назад этот лёгкий и переливающийся разными цветами и настроениями спектакль незамысловато назвали бы водевилем, но и современный зритель — причём от осознанных школьников до идущих в ногу со временем бабушек и дедушек — с удивлением обнаружит, что за всем этим юмором, воздушностью и планкой стоит очень ясный и явный посыл о необходимости получения знаний, работы на результат, дружеском плече и верности сердцу.

Едва ли не впервые на моей памяти зритель так реагировал на результат поставленной внутри сценария и спектакля задачи: аплодисментами можно выразить не только радость и сопереживание в адрес героя (аплодируют же всплытию Эдмона Дантеса в «Монте-Кристо»), но и явлению фарфора ко двору!!! Каждый в зале здесь проявлял свои эмоции: и костюмам артисток, и хореографии этого знакового момента, и даже гордости за русских учёных и работяг.

Сольные номера в этом спектакле — это калейдоскоп ярких биографий и внутренних мотиваций их персонажей: зритель побывает и на берегах Белого моря, и узнает, что первостепеннее и актуальнее для императрицы среди всех ее ипостасей, и…

Для тех, кто хорошо знаком с актёрскими работами каста спектакля, окажется очень любопытным развитие героев от спектакля к спектаклю: не потому, что сейчас постановка вдруг не вполне готова, но потому, что у каждой — абсолютно каждой! — роли есть невероятный потенциал и раздолье для поиска все новых «фишечек», затей, придумок, доброй актёрской дурки и «зелёнки» в адрес коллег! Этот спектакль, как, наверное, ни один в репертуаре Московского театра оперетты, способен наглядно показать, что за любым сочетанием букв в афише стоит прежде всего уникальный живой организм, который живет, видоизменяется, развивается, переливается разными гранями фарфора, и мастерства, и актёрских душ…

И при кажущейся бравурности в отсутствие гротеска слова финального номера несомненно будут заделом для личных подвигов и свершений каждого зрителя, надо только найти то самое, ради чего стоит «живота своего не пожалеть», а там ж любой «мизерабль» сменится «манификом» да вольнодумство пойдёт во благо!

Ольга Владимирская специально для Musecube
Фотографии закулисья от Анастасии Фолманис можно увидеть здесь