8 февраля 2014 года в театре Мастерская в рамках ежегодного Санкт-Петербургского фестиваля «Прорыв» вновь был сыгран спектакль «Москва-Петушки». И не случайно. Эта «психологическая поэма» Венедикта Еврофеева, ставшая поистине культовой, уже пережила не одну, и две постановки в театрах. Но ученики Григория Козлова создали совершенно свою, особенную и уникальную постановку. Спектакль, под руководством своего мастера, сочинили сами актеры — Евгений Перевалов и Алёна Артёмова, которые и сыграли единственные роли в этой постановке.

Малая сцена, это длинное помещение, где царит полумрак, поистине создано для передачи той «темной» атмосферы, которая создается после прочтения книги. Хотя вряд ли этот зал можно назвать сценой – скорее это некое пространство, которое лишь условно можно отнести к театральным подмосткам. Но от такого близкого контакта со зрителем выигрывают все. И публика, полностью погруженная в происходящее – даже антракт кажется ненужным и лишним, — и актеры, которые одним лишь взглядом способны перевернуть все в головах зрителем. Из декораций – грязный занавес, металлические лестницы и приспособления, пыльное зеркало на первом плане.

А что же герои? Веничка в исполнении Перевалова уже не вызывает того противоречивого чуства, которое, вполне возможно, может остаться после знакомства с оригиналом. И тот взгляд, скорее скромный, нежели беспомощный, и то робкое обращение – к себе ли, к зрителям ли – никак не вяжется с образом, написанным Ерофеевым. Он — потерянный и смирившийся с потерей; беспомощный и отдающий себя в руки судьбы, запутавшийся и отдающий душу Господу.

«Ангелы Господни! Это вы!» — он узнает их сразу. Алёна Артёмова, меняющая за спектакль десятки лиц и образов, остается все теми же ангелами, и их лик нельзя не узнать. Возлюбленная героя, попутчики, «женщина сложной судьбы», буфетчица, Сфинкс из Вениного кошмара… Это все она одна – и эти образы так естественны и органичны, что ни на мгновение не сомневаешься в них.

Музыкальная часть постановки особенно важна. Благодаря задумке режиссера она практически становятся еще одним действующим лицом. Под аккомпанемент пианино и аккордеона, все пронзительней, все трогательнее звучат речи главного героя. Они торопливы и бесхитростны, но произнесены так искренне и эмоционально, что не остается сомнений в чистоте помыслов героя. Да, он горький пьяница, но не укорять его нужно, а пожалеть. Кака не вспомнить, что Евгений Перевалов играет князя Мышкина в спектакле «Мастерской» «Идиот. Возвращение». От Достоевского – к Ерофееву. Какой путь, но долгий ли, и разве он не логичен?

Текст автора соседствуют с прямой речью, и этот прием лишь усиливает веру в слова актера. Станиславский был бы доволен – ни капли наигрыша. Текст Ерофеева сокращен, выброшен за ненадобностью, и благодаря этому за словами главного героя видны лишь обнаженное струны его души. Но если при прочтении произведения мат и ругань прямо таки бросаются в глаза, то здесь – выглядят совершенно естественно и отнюдь не вызывают отвращения. Так, например, слово из трех букв говорится скорее от безысходности, да и из песни слов не выкинешь. «Да как же, посудите сами, как не ругаться» — словно оправдываясь, лепечет Веничка.

Следует сказать и об декорациях, установленных в фойе театра. Инсталляция из бюста Ленина с горящими глазами, позеленевшие бутылки – и все это на фоне записанного голоса, читающего фрагменты книги, которые не вошли в спектакль. Зрителю не дают опомниться ни на секунду, и буквально с силой погружают в то время.

И ни на миг не сомневаешься — та электричка, которая несется сквозь тьму и землю – все же какая сильная и сложная метафора! Каждый едет в ней, и каждому даны силы ответить на вопросы, которые ежесекундно задает себе Веничка. Только ответа он на них не находит, но так ли они важны для него?

Валентина Казакова, специально для MUSECUBE

В репортаже использованы фотографии Дениса Герасимова