Я не так уж безобиден, как ты думаешь,
хотя не злым родила меня мама.
Я не позволю вам устроить конюшню
из своего личного храма.
Чайф
«Оставь нам нашу любовь»

 

Знаете эту историю про «скрип колеса»? Когда в песне слышится какая-то «скрипка-лиса», и этому даже находишь осмысленное объяснение. С песней «Оставь нам нашу любовь» у меня вышла та же нелепица: всегда слышала в тексте «отчаянно злым родила меня мама»… таким, как Арбенина, о котором родня на похоронах Нины отзывается недвусмысленно: «дурной был сын». Если проводить параллель с другим спектаклем «Коляда-театра», Евгений Арбенин – это Родион Раскольников, не совершивший убийства, а значит, не полюбивший Соню Мармеладову, человек, впустивший в себя скуку, кормивший ею в себе злого волка… а по-волчьи выть – с волками жить.

 

Животный мир в «Маскараде» Николая Коляды (хотя про «я переписал Лермонтова» — это у него шутка была) начинает и выигрывает. Открывая представление, анонимы разбрасывают картинки с изображениями тигров, слонов, кроликов, котят и прочая. Второе действие начинается таким же «засевом» сцены разнообразными сумочками – надо полагать, из натуральной кожи убиенных зверушек. И в финале гражданин Арбенин, совершенно потеряв человеческий облик, словно раненый хищник, утаскивает тело жены в тёмную берлогу, скрываясь от нас за дверями склепа. Даже самой Смерти вход туда оказывается закрыт.

 

Метафоры и условности, а также карнавал и маскарад наполняют спектакль сверх всякой меры: персонажи ходят печальным паровозиком, принимают групповые ванны в марлевой пене, игра в карты представляется то массовой дуэлью, то коллективным мужским стриптизом. Словом, о таком жанре написан иронический белый стишок-пирожок, всем известный:

 

висят на сцене в первом акте
бензопила ведро и ёж
заинтригован станиславский
боится выйти в туалет

 

Но не беда, мы в столице не пропускаем ни представлений команды Сергея Алдонина, ни премьер у Владимира Панкова, не говоря уже о более экстремальных «актуализациях» театрального действа. Так что, пожалуй, лучше просто посмотреть фоторепортаж, чтобы получить общее представление о имевшей место ярмарке фантазии. Насколько она была необходима и оправданна – судить зрителям, досмотревшим до конца шоу длиной три с половиной часа (а не 2.50, извините, как в анонсе) и не отпускавшим артистов стоячей овацией еще минут двадцать.

 

А мы обратимся к сути – к стихам и героям. Текст, к сожалению, надо заранее выучить наизусть. За музыкой и чечёткой его далеко не всегда слышно, поэтому кто кому в прошлом сделал гадость и какую, за этим – в книгу. Ну или в один небольшой академический театр, но там другая опасность: уснуть и не дослушать. Однако «Маскарад», он как «Анна Каренина» — суть знают все. Муж несправедливо заподозрил жену в измене и убил её, а узнав, что сделал ошибку, сошёл с ума. Бытовуха… но упаси нас Бог от такой ситуации у себя дома.

 

Артисты делают всё, чтобы мы ощутили именно на своей коже, какова эта разновидность супружеской жизни.

 

Нина (Наталья Цыганкова) – молодая, красивая, умная (в очках! верный признак), представляет собой тип продвинутой барышни, которая уверена, что зрелому партнёру под силу оценить не только ее внешние данные, но и опережающий ровесниц интеллект. Фатальное заблуждение, конечно.

 

Арбенин (з.а. России Олег Ягодин) – тот, ради кого стоит выдержать всё происходящее на сцене помимо него, если язык Коляда-театра вам не люб. Собственно, кроме первого «парадного» появления на «тусовке» дворян – в прикиде а ля Элтон Джон и с ужимками а ля Майкл Джексон – он разительно отличается от всех окружающих. Тип невротического героя, знакомый нам по работам, например, Евгения Редько, и героя-циника, воплощённого Алексеем Вертковым, здесь разворачивается во всей красе. Арбенин, словно стервятник с подрезанными крыльями, ходит среди толпы, пощёлкивая клювом, и повествует о своём «славном» прошлом всем, кто готов (а чаще даже не пытается) его понимать, совершенно отключив такой инструмент, как интонация. Парадоксально, но лермонтовские тексты, вброшенные в быт без всякого выражения, звучат пугающе современно: печально я гляжу на наше поколенье.

 

Вся история закручивается ведь не на маскараде: туда Звездича привозит сам Арбенин, оказавший ему услугу, тряхнув стариной за ломберным столом. На какое-то время старый катрёжник ощущает в себе прежнюю живость, игру крови, вкус торжества, когда он, молодой и горячий, «срывался, как капля с лезвия»… теперь всё уж не то, всё приелось, даже женился по совету приятелей, чтобы «иметь право больше никого не любить».

 

Сама претензия к Нине, как бы выспренно «обманутый» муж ее ни выражал всю дорогу, вырывается в финале надрывным воплем: «Меня продать! МЕНЯ!» Вот что сводит «бедного Евгения» с ума: кто-то его сумел обыграть в его коронной игре. Его, венец всего живущего, царя природы… тут и лежит причина безумия и гибели: факты, предъявленные Неизвестным, полностью дезавуируют Арбенина в присвоенном им себе звании сверхчеловека. Он – убийца невинной женщины, форменная гадина, КАК ВСЕ. Дальше – только в берлогу…

 

“Oops! I did it again… I’m not that innocent.”

 

Елена Трефилова специально для Musecube
Фотографии Ольги Кузякиной можно увидеть здесь