Killer Honda — это сайт проект Найка Борзова и Макса Шевченко из группы YOGA, который всего за полгода существования обзавелся небольшой, но плотной армией поклонников, уникальным для России саундом и роковой красавицей Ариной, взявшей на себя некоторые вокальные партии и сексуальные танцы на сцене. Перед концертом 22 ноября в клубе ArteFaq нам удалось поговорить с музыкантами.

Musecube: На данный момент в Вашей группе есть вокал, гитара и барабаны. Кажется, явно не хватает бас-гитары. Планируется ли привлечение в группу новых музыкантов?

Максим Шевченко: У нас был басист, просто ему на первой репетиции струнами палец оторвало.
Найк Борзов: Да, ему отрезало палец струной, и мы решили поэтому больше не экспериментировать с басами. И сейчас, отстроившись на чеке и сидя в гримерке, мы поняли, что как же классно, когда не бегают вокруг пьяные басисты, например…
Арина Белых: Когда нет просто лишних людей…
Н.Б.: Да, нижних частот каких-то лишних… У нас всё в порядке, собственно говоря.

M: Хотите и дальше играть “гаражную” музыку, да?

Н.Б.: Нас это устраивает, мы только так и воспринимаем нашу группу.

M: Насколько я знаю, за Ваше недолгое существование, Вы, однако, уже успели выступить за рубежом. Расскажите, как иностранная публика Вас воспринимает?

Н.Б.: Они нам говорили, мол, что вы в России делаете, оставайтесь тут с нами, тусуйтесь, играйте на фестивалях, вы вообще не русская группа.
М.Ш.: Круто, да, восприняли, понравилось.
Н.Б.: Да, очень здорово.
М.Ш.: Танцевали намного лучше, чем русская публика.
Н.Б.: Да, вот в Москве люди стоят и чего-то ждут, а там народ сразу начинает колбаситься, если классная музыка играет.

М: Расскажите, пожалуйста, о Вашем будущем альбоме. Каким он будет? Что стоит ожидать от него?

А.Б.: Крутой. (Смеётся.)
Н.Б.: Он злой, крутой, но одновременно и…
М.Ш.: Добрый…
А.Б.: Даже романтичный!..
Н.Б.: Да, там очень разные песни. Есть песни на английском, есть песни на русском. Мы не паримся по поводу текстов, мы пишем о том, о чём пишется. Песня сама диктует язык, смысл и т.д. А каким будет альбом? Он будет агрессивным, жёстким, напрочь гитарным, психоделическим, угарным и безумно рок-н-ролльным. И, собственно говоря, такой музыки в России вообще нет, да и, в общем-то, за рубежом её тоже не много.

M: Но всё-таки будут спокойные, лирические композиции, да?

Н.Б.: Да, мы специально написали шестиминутную лирическую балладу для девочек, чтобы на выпускных вечерах люди “не обламывались”, что быстро заканчивается медленный танец, чтобы успели пообниматься, поцеловаться, друг друга потрогать… И мы специально написали нашу хэви-металическую балладу, которая называется “С тобой”. На самом деле нас лейбл заставил написать коммерческую песню, поэтому мы запарились с Максом и написали её.

M: А кто в Вашей группе отвечает за стихи и музыку?

Н.Б.: У нас нет вообще деления, мы пишем всё вместе. У нас авторство везде будет указываться как Борзов & Шевченко. Мы — как Леннон и Маккартни. Только у нас, получается, с одной стороны — Леннон и Харрисон, а с другой — Маккартни и Старр. (Смеются.) Нас четверо, получается.

М: В последнее время многие именитые музыканты, такие как, например, Александр Красовицкий из AnimalДжаZ или Земфира, создают свои сайд-проекты. Как Вы думаете, с чем это связано?

М.Ш.: Может, им скучно свою музыку играть…
Н.Б.: Людям тесно в рамках определенных, в проектах своих, которые много-много лет существуют. Им надо соблюдать свою стилистическую направленность… Вот как AC/DC, например, им не надо никаких сайд-проектов создавать, потому что их всё устраивает, им достаточно стадионных концертов. А те группы, про которые ты говоришь… Ну, это максимум клубные группы, которые особенно не развиваются. В нашей стране развитие у всех групп такое, условное. У нас то, что навязали по телевизору рекламой, то и популярно, в независимости от того, талантливо это или бездарно. Главное, чтобы рожа была симпатичная, а остальное всё вообще никого не волнует, что он там поет, главное, чтобы он часто светился. И тогда это звезда, все это понимают, человека часто показывают, значит, он – звезда. “Усё в порядке”. (Смеются.) А то, чего человек не находит из-за своей лени, он упускает, действительно очень тонкие моменты жизни, очень важные мелочи, нюансы, обертона. То есть, человек воспринимает либо лево, либо право. Плюс-минус. А между этим же столько всего можно найти. Поэтому наша группа больше воспринимается в Европе и в Америке, например, нас вот на радио крутят в Америке, поэтому это зависит от людей всё-таки, а не от страны.

М: То есть, Вам, Найк, захотелось чего-то новенького попробовать?

Н.Б.: Не то чтобы новенького… Я на барабанах играю, да. В принципе, я давно так уже не долбил на барабанах, еще со времен группы “Х… забей”, это лет двадцать назад было, когда я именно играл на барабанах. А тут вот я и играю, и пою одновременно, мне это было интересно самому, это меня дико увлекло.

M: Сложно совмещать пение и игру на установке?

М.Ш.: Это не просто, я думаю, очень…
Н.Б.: Барабаны – это вообще такая “тема”, когда ты сидишь там, как паук, и разными руками делаешь разные вещи, так что, в общем-то, подключить к этому голову и вокал было не сложно. Всё просто и легко в этом мире, всё просто и легко в этой жизни.

M:Насколько я понимаю по Вашей группе Вконтакте, у Вас очень хороший музыкальный вкус. Почему именно “гаражный рок”, а, допустим, не шугейз или фолк?

М.Ш.: У нас есть какие-то элементы этого… Дело в том, что у нас барабаны и гитара. То есть, если играть что-то такое разливное слишком, то это может быть достаточно скучно и ненасыщенно. Надо давить, валить, прямо жарить.
Н.Б.: Мы с самого начала хотели именно “валить”. Мы хотели агрессивных, жёстких, бодрых песен…
А.Б.: Безумия какого-то…
Н.Б.: У Макса в своей группе Yoga и у меня в своём сольном проекте достаточно лирики, мы очень романтичные такие ребята на самом деле. (Смеются.) Мы не засранцы или какие-то ублюдки, мы не ломаем номеров, не устраиваем оргий с поклонницами. У нас всё адекватно, всё прикольно. Когда мы начали с Максом это делать, мы сразу подумали, что такого первобытного рок-н-ролла в этой стране не было уже как минимум лет 50. Да, в принципе, никогда не было. (Смеются). Мы решили продолжать эту историю и, собственно говоря, не хотим уходить в лирические, какие-то, скажем так, атмосферные песни.

M: Вот если Вас, Найк, я знаю и, конечно, слушаю очень давно, то вот о Вас, Арина и Максим, я, к сожалению, практически ничего не знаю. Не могли бы Вы рассказать немного о себе? Кто вы? Что Вы делали до проекта Killer Honda?

М.Ш.: Я тоже музыкант со стажем, просто непопулярный или как это сказать… Неизвестный…
Н.Б.: Некоммерческий.
М.Ш.: Я больше, можно сказать, сессионный музыкант. Вот мы с Найком, например, давно знакомы, у нас была совместная группа – Инфекция, я там играл года четыре… Два альбома записали.
Н.Б. С 2006-ого года по 2009-ый…
М.Ш.: Есть также группа Yoga, моя личная, где я пою. Это такая околоэлектронная музыка, эмбиент, наверное. Лирическая, атмосферная… Играю в киевской группе TheManeken, тоже там участвую. Где я еще? Группу Корней, может, ты знаешь, которая Земфиру разогревала… Вот с ними играл долгое время.

М: Это одновременно всё происходит?

М.Ш.: Нет, это за последние десять лет я рассказываю. Где-то так…
А.Б.: Я, собственно, тоже всю жизнь музыкой занималась в своём городе. Я из Астрахани, не из Москвы. Там, в Астрахани, была солисткой ансамбля, мы часто гастролировали. Так что я всегда занималась музыкой, больше академическим пением, но у нас и группа была, MaryGentle, я в ней тоже принимала участие. Но это всё, конечно, в рамках моего города. После того как я приехала в Москву, я пробовалась в разных проектах и, собственно, нашла себя именно в Killer Honda.

M: Какую мысль своей музыкой Вы хотите донести Вашим слушателям?

Н.Б.: В общем, ничего мы не хотим доносить, никаких мыслей. Мы просто играем в кайф нам, и есть люди, которым это тоже в кайф. Мы обмениваемся приятными ощущениями с другими людьми. Никакого смысла, просто радость и удовольствие.

Специально для MUSECUBE беседовал Артём Сухомлинов.

Фото — Лейла Матар