Молдавские рок-группы для российского слушателя это не только экзотика, но мощнейшая южная энергетика и виртуозность. В них всегда находили ту изюминку, скорее даже гроздь винограда, которой не хватает порой русским группам с их пафосом и эстетством. По стечению некоторых удачных обстоятельств, сотрудник питерского отдела Musecube Алексей Романенко и редактор кишинёвского отделения Катя Liberkat, пообщались с грандом рок-цены Молдовы группой «Гындул Мыцей». За полчаса до концерта в клубе «Альбион» в зале соседнего кафе собрался костяк группы : Сергей «Ярик» Яровой (гитара), Игорь Кристов (клавишные), Юрий Бердя (ударные), Петру Харуца (труба). Катя пообещала «поймать» вокалиста Нику Цэрнэ после выступления. Это обстоятельство не должно было сделать беседу менее интересной.

Сегодняшний концерт это просто концерт или к чему то приурочен?

Сергей Яровой: Это просто так концерт. Конец года. Хотя бы раз в год сыграть.

Кстати, у меня сложилось впечатление, что местная публика, мягко говоря, очень не избалована любыми концертами. Как часто вы выступаете именно в Кишинёве?

Игорь Кристов: Сейчас такой период пошёл — последние пару лет. Раньше публика очень даже была избалована концертами. У Юрия Ивановича (имеется в виду Юрий Бердя / здесь и далее примечание А.Романенко) один клуб был, потом другой. Туда приезжали группы. Вот сейчас он дожуёт и сможет рассказать кого он туда приглашал. Там были, в том числе, питерские музыканты, московские. Это сейчас такое то ли время, то ли кризис как то сказался. Моё мнение такое. Да, сейчас концертов мало. Более того, сейчас одна площадка в городе, где можно играть.

По этому поводу как раз хотел узнать. А как же тот легендарный «Чёрный Слон» (рок-клуб “Black Elephant”), неужели не востребован?

Юрий Бердя: Перестал работать…Востребован. Всё себя изживает. Клуб работал достаточно долго, мог работать и дальше. Поменялись люди, хозяева, другие требования. Проблема была скорее в руководстве, чем в финансах. Туда приезжали и Deadушки и Tequilajazzz. Мы подружились с этими коллективами, знаем друг друга до сих пор, но всё хорошее когда то кончается.

А «Yellow Submarine» существует?

Сергей Яровой: Это тоже он (показывает на Юрия Бердя), но не только он. Было ещё парочку ребят единомышленников. С «Yellow Submarine» опять получилось так, что мы вошли в кризис и я, грубо говоря, даже за 10 рублей не мог собрать людей на концерт. Просто у людей не было денег. Мы закрылись и через пол года в этом же городе уже за 100 рублей нельзя было попасть в клуб! Вот так вот, время такое. А потом открывались эти все дискотеки.

Юрий Бердя: «Чёрный Слон» просуществовал лет 5-6, «Лодка» 4 года. Всё-таки это какой-то немаленький период.

Есть сейчас какое-то место куда можно прийти и встретить единомышленников?

Юрий Бердя: Есть «Альбион», есть ещё небольшой клубец «Типография». Но так, чтобы было место специально созданное для этой культуры — его нет.

Отличный клип снят на песню Generatia în Blugi с последнего альбома. Кто дал идею ? Группа, режиссёр или все вместе?

Игорь Кристов: Клип снимал Игорь Левинский. Он будет на концерте тоже. Насколько я помню, идея была его команды. Предложили снять на крыше. Одни предоставили помещение. Люди, которые занимаются тюнингом машин, предоставили машины, просто потому, что они нас знают. Клип был снят малыми средствами, малой кровью за 2 дня.

Можете вкратце описать то, что сейчас происходит на молдавской рок-сцене?

Игорь Кристов: Есть группы которые работают, они выезжают на фестивали в Европу, играют в той же России, в Украине. Но насколько это приносит денег я не знаю. Сомневаюсь, что приносит.

Юрий Бердя: Речь идёт о том, что на данный момент стоит вопрос выживания. Последнее время большинство коллективов переделывают формат. У них существуют параллельные проекты, где люди делают кавер бэнды и работают на корпоративах, свадьбах. Это не есть творчество, не есть авторская музыка. В этом плане не много коллективов, которые работают с авторских материалом, но они есть к счастью. Ну а большинство мечтают сделать очередной кавер проект и играть на тех же корпоративах.

Раньше в российском рок-н-ролле была такая тенденция — лидеры подтягивали менее известные группы. Те же самые «Zdob și Zdub» помогают каким-то молдавских группам?

Юрий Бердя: «Zdob și Zdub», пожалуй, лучшая группа с условиями профессиональной работы. Такой же коллектив по количеству народу, что и на сцене, сидит за их спинами в офисе и работают на них. Это организация концертов, фестивалей, всё у них работает здорово. Я знаю, что они пытались делать совместные концерты с коллективами из Молдовы, Украины. Пытались делать турне по Румынии. Не знаю сделали они это или нет, но какие-то коллективы вытаскивали. Это разовые всплески, постоянного продюсирования не происходит.

Петру Харуца: Они работают над собой, над своим имиджем, постоянно что-то ищут. Но так, чтобы кого-то взять и из него что-то сделать, этого, к сожалению, нет. Я думаю им просто не хватает времени на всё это. График у них очень плотный.

Ну вы не прибедняйтесь. У вас тоже есть имя.

Игорь Кристов: Ну мы и в Питер ездили. Нас приглашал Гаркуша из «Аукцыона». Он рулил в том клубе. Вряд ли он нас ещё помнит. Я забыл как клуб назывался. То ли «Старый Двор». Серый, как клуб назывался? Помнишь там ещё «Король и шут» тусовался.

Сергей Яровой: Я бы не сказал, что это место какое-то культовое. По моему какой-то ДК грёбаный.

Игорь Кристов: Не ДК! Там нормальный клубешник. Так вот, они нас и приглашали. Да! «Старый Дом» они назывались. Один из клипов в Питере снят. Есть там такой Паша Евлахов из группы «4ехов». «La ciocana» (Ла Чокана) кто снимал?

«Ла Чокана» в Питере снимали?! Это которая с голыми барышнями?

Игорь Кристов: Смотря какую. Да, эта снята в Питере.

Вешать на группу стилистический ярлык занятие незавидное. Но мне лично понравился такой прочитанный термин — консерваторский hardcore. За прошедшие годы саунд группы в целом стал гораздо легче и причёсанней. В коммерциализации не обвиняют? Не говорят : «мол постарели, Ла Чокана они уже не могут сбацать».

Игорь Кристов: Ла Чокана мы можем сбацать. Просто вещи новые уже по другому звучат. А той «молодёжи» уже тоже далеко за тридцать. Но и молодёжь приходит. Речь идёт за новые вещи, а они уже более спокойные.

Юрий Бердя: Дело в том, что и мы взрослеем. Хочется играть музыку немножко повзрослее. Она всё равно имеет внутри себя и элементы панка какого-то, отвязанности. Но она уже чуть-чуть взрослая.

Игорь Кристов: Но конечно она не такая, как была раньше. Нас тоже спрашивают об этом. Нам говорят: «Мы ждали, а где?». Ведь чтобы написать музыку, у тебя должно быть определённое состояние души. Вот тебе когда 20 лет, ты же мыслишь одними категориями, когда 30 — другими, а когда 40, тебя интересуют другие вещи.

Сергей Яровой: Это нормально. Невозможно оставаться теми же молодыми, с теми же эмоциями. Так это и мало интересно. Одно и тоже играть.

Игорь Кристов: А мне кажется, что как раз именно те песни больше интересовали людей.

Сергей Яровой: Подожди, у нас сейчас на данный момент нет раскрутки нового альбома! Хотя альбому уже скоро 2 года. Мы сняли один клип, потому что второй нужно зачёркивать и не показывать никому. (имеется ввиду последний клип на песню «Îngera»)

Игорь Кристов: Нормальный клип, перестань.

Сказать по правде, я тоже его не понял.

Сергей Яровой: Так и нечего понимать!

Юрий Бердя: Там больше вопросов, чем ответов. Самое обидное, что люди, которые его снимали не пригласили увидеть его и что-то скорректировать. Они просто выпустили его и всё.

Игорь Кристов: Ну зато вопрос с театральными вариантами у нас был, есть, имеем. Хотя тот с голыми тёлками мне больше нравится. (общий смех)

Я слышал целую легенду про то, как вы то ли в долг, то ли чуть не обманом записывали первый альбом в Румынии. История истинно рок-н-ролльная. Нетрудно будет поподробней рассказать про этот исторический эпизод.

Игорь Кристов: Серый, расскажи! Меня там не было.

Сергей Яровой: Да, бабок не было. Короче, нам сказали: «Вы поедите в студию и там будет всё нормально». Не получалось собрать всю сумму, но очень хотелось и мы пошли напролом. И в итоге не сразу, но мы расплатились.

Игорь Кристов: Сказали: «Принесёте деньги — отдадим материал»

Сергей Яровой: Да. Там пришлось поднатужиться и всё пошло несколько сложнее, чем мы все представляли по времени.

Игорь Кристов: По сколько лет вам там было?

Сергей Яровой: Ой, не знаю… Наверно ноль, по мозгам точно (смеётся). (Сергей с Игорем занимаются подсчётами). По двадцать лет. Это были наши знакомые. Два товарища из Молдовы поехали в Румынию. У них была новая студия. Говорят: «Давай раскрутим. Вы нам нужны, а мы вам». Бартер, полу чепуха какая-то, даже неохота вспоминать.

Игорь Кристов: Казалось, что поймали золотую рыбку за хвост.

Но альбом вы записали и деньги вернули?

Сергей Яровой: Да конечно, всё по закону. Только немножко не вышло по срокам, пришлось оттянуть немного.

Был прорыв?

Игорь Кристов: Да, конечно! Оттуда всё и пошло.

Сергей Яровой: Потом я на поезде ехал оттуда «неплохо». Я тогда ещё учился и заканчивал консерваторию, нужно было сдавать экзамен. Я приехал на вокзал, смотрю — мой поезд уже поехал. Я за ним с гитарой и он быстрее, чем я. И я на него не успел… Это очень херовое ощущение. Потом я сел на какой-то поезд с какими-то цыганами до одного города в Румынии. Я тогда плохо знал Румынию, да и сейчас не хорошо знаю. Мне сказали : «Поедешь до города Бакэу». Где тот Бакэу?! На юге, на севере? Еле еле успел на пересадке забросить гитару и запрыгнуть в вагон. Я когда попал в кишинёвский поезд… Вы что, чуваки… Это был такой кайф! Я как будто одел новые трусы, тёпленькие такие. Мало было таких случаев в моей жизни, когда ты как лох куда-то опоздал. Ну просто Румыния побольше. Это как мы не рассчитали с бюджетом на запись, также и время, какое нам понадобится до вокзала. Городишко Бухарест будет побольше нашего Кишинёва. После этого я понял, что дешевле вовремя приходить.

Чем вы занимаетесь помимо участия в группе?

Юрий Бердя: У меня помимо проекта «Гындул Мыцей» ещё несколько музыкальных проектов. Приходиться суетиться. Это известные проекты, но я не хотел бы называть в слух названия этих групп и имена лидеров, потому что они меняются.

Игорь Кристов: Я тоже играю в одном проектике и ещё у меня есть фирмочка своя. Всё пожалуй.

Сергей Яровой: Я тоже занимаюсь только музыкой.

Игорь Кристов: Давай не скромничай! Он преподаёт.

Сергей Яровой: Мне лень было рассказывать. На самом дело это околомузыкальное занятие. Преподаю гитару. Большой класс гитары «нарулил», хотя он сам «нарулился». Год за годом набилась клиентура. И засасывает это всё. Есть благодарные люди, которые ходят ко мне. Но это тяжело. Легче играть концерты. Более лёгкие деньги, но менее стабильные. Там более трудные деньги, но стабильность бесконечная. Полный штык там копать. А здесь можно где-то профилонить. Правильно? (Смеётся) Я шучу.

Петру Харуца: Каждый из нас пытается питаться только от музыки. Здесь существуют другие проекты, в которых каждый из нас участвует. Авторский проект, к сожалению, не настолько кормит. Страна у нас маленькая. Тут гастрольный тур не развернёшь. Городов мало. Тут надо уезжать либо в Румынию, либо на Украину, в Россию.

Игорь Кристов: А там своих достаточно — конкуренция.

Петру Харуца: Конкуренция большая. Материал у нас достаточно специфический. Русскоязычного зрителя заманить сложно, если не петь на русском языке. Ведь сатисфакции от одной музыки мало.

У вас же масса русскоязычных песен.

Игорь Кристов: Они были сделаны 2003-2004 годах.

Юрий Бердя: Мы немножко потеряли тот рынок. Наверное имеет смысл перевести пару песен и их сделать.

Петру Харуца: На самом деле все потеряли тот рынок. И Здубы, и «Альтерносфера» тоже. А здесь вообще мало кто даёт концерты из больших команд, у которых уже есть имя. Два три концерта в год максимум. Остальные все за границей.

Сергей Яровой: Каждый раз делая концерт, мы тестируем ситуацию. Смотрим, что изменилось. Мы же сами не знаем.

А когда последний раз выступали?

Игорь Кристов: Вот здесь — год назад. В этом клубе.

Сергей Яровой: У нас ещё такая тенденция пошла: свободные концерты и платные концерты. У нас достаточно много бывает концертов, которые организуют всякие мобильные сети. Те, у кого есть деньги, которые «воздух» продают, включая предвыборные компании. Народ пришёл и бесплатно посмотрел. Зачем ещё ходить в какой-то кабак, клуб? На фига он нужен? Недавно у нас был большой концерт. Приезжала ваша группа «Чайф». Мы с ними выступали в месте, которое раньше называлось «ВДНХ». Это открытая площадка. Классный был концерт, звук офигительный, народ нас хорошо встречал и поддерживал! Хотя был дождь, но они всё равно держались. Остались самые стойкие, но и этого хватило, чтобы провести достойную тусовочку. Это я запомнил. Что мы ещё тут интересного играли? Интересно вспомнить покопаться. Вот так живёшь и не можешь вспомнить, что вчера было.

Игорь Кристов: На корпорэ играли.

Сергей Яровой: Да ну! Это всё ерунда всякая. Корпоративчики эти закрытые. Я бы не придавал этому какое-то особенное значение. Габариты нашей страны конечно накладывают свой отпечаток. Чуда не бывает, чтобы про маленькую страну сказали : «Ты посмотри какие традиции!»

Игорь Кристов: Нет, в народной музыке традиции есть.

Сергей Яровой: А народ, кстати, не интересуется особо. И правильно делает. Артист должен максимально продвигать продукт свой и заботиться о нём. Я смело заявляю о том, что артист, в том числе и наша группа, как на старых дрожжах. Вот когда-то в «Чёрном Слоне» один чувак взял в руки гитару, а вокруг него сразу десять человек сидят и смотрят как мухи. Сейчас уже нет. Никого ты не интересуешь со своей гитарой. Сейчас надо убеждать, заставлять. Пропал интерес? И правильно! Интерес должен артист вырабатывать.

Юрий Бердя: Проталкивать материал надо.

Петру Харуца: Есть интернет, есть youtube.

Сергей Яровой: А интернет разорвал всё. Ты со своей гитарой уже не нужен никому. Ты уже свободен. Вот смотри — тут у меня открываешь и здесь миллион гитаристов. И самое обидно, что не похуже чем ты, как оказалось. Такое ощущение — может лучше я положу эту гитарку и завхозом каким-нибудь устроюсь.

Ну ребята, нельзя так, иначе совсем всё встанет.

Сергей Яровой: Нет, но мы и не сдаёмся.

Юрий Бердя: Такие мысли приходят, но мы их отгоняем.

Сергей Яровой: Наш коллектив по большей части держится на энтузиазме. Мы не за бесплатно играем, но это не те гонорары. До каких пор нас будет объединять энтузиазм, поживём — увидим. Пока что так.

Двадцатилетие группы в 2016-ом праздновать будете?

Сергей Яровой: Конечно будем. Надо будет что-то сделать. Ты приезжай обязательно. В мае наверно будем. Плюс минус два ведра. Но скорее всего позже. А чтобы лучше сориентироваться, что у нас происходит, я тебе расскажу такую штучку. К нам приезжал Al Di Meola. Собрал одну четверть зала. Ну максимум треть. Кто это были? Конечно же музыканты. И приезжала группа «Звери», к творчеству которой я отношусь 36 и 6… Они собрали полный биток. Это, чтобы ты понимал. Al Di Meola тоже собрал свою аудиторию. Главное, чтобы артисты приезжали, но сейчас не то время. Вы там заняты своими лажами, мы тут свои разгребаем и как-то нету у нас коммуникабельности.

Петру Харуца: У нас зрителя не воспитывают в данном направлении. Зрителю нужно давать музыку постоянно, его нужно кормить, дать ему хороший материал. Пусть он анализирует и приходит на концерты, а у нас как-то всё очень местечково. Обычный зритель не приходит. Тот человек, который в огороде прошувал, тяпкой там что-то делал, не придёт. Ему это не интересно. Он вообще очень далёк от этого. И это большинство людей в нашей стране. Ни радио местное это не поддерживает, а если и поддерживает, то настолько вяло и непрофессионально. Когда на телевидении ты пытаешься говорить о каком-то концерте лайв, то тебе говорят: «Нет ребята, нам не позволяют технические возможности».

Сергей Яровой: К сожалению, мы одно малюсенькое звено в этой вертикали. Но народ у нас бедный и очень замороченный. Причём очень много молодёжи уехало заграницу. Ну вот смотри. Как ты думаешь, что проще для организатора: заплатить нам гонорар, превышающий в десять раз гонорар артиста, который пришёл со своим диском петь под фонограмму или пригласить этого артиста? И ему не нужны никакие барабаны. Ведь это лишние затраты. Какой организатор сделает выбор и какие к нему претензии после этого предъявлять? Всё логично. Так и здесь. Если брать ситуацию в целом, всё происходит достаточно справедливо и претензий ко всему происходящему у меня нет.

Юрий Бердя: Только к себе!

Сергей Яровой: Сделать, чтобы такая группа как наша была в топе — это в наших руках.

Следующая беседа была уже после концерта. В баре клуба «Альбион» среди музыкантов, поклонников группы и прочей тусовки мы нашли и Нику. Однако свято место пусто не бывает — его надолго заняли представители, если не ошибаюсь, румынских медиа. Нам оставалось ждать своей очереди, попивая пиво за соседним столиком. Интервью у наших коллег затянулось до такой степени, что супруга артиста, которая была всегда рядом, уже начала проявлять признаки недовольства. Шансы вырвать Нику и задать ему пару вопросов близились к нулю… Но надо отдать должное Нику — он и нам, не без удовольствия, уделил немного времени.

У вас на сцене много инструментов, которые очень органично и слаженно звучат. Часто репетируете?

Нику Цэрнэ: Мы профессионалы уже двадцать лет. Вернее, в следующем году нам исполняется двадцать лет. Эта сыгранность в том, что мы чувствуем друг друга. Даже с закрытыми глазами и заткнутыми ушами мы чувствуем энергетику друг от друга. За всё это время мы это приобрели и … Даже не знаю… Мне кажется, что мы стараемся даже думать одинаково. У нас есть разные мнения по некоторым моментам, но в музыке они совпадают. Это очень важно и коллектив держится на плаву. Сложно остаться на плаву и мы не раз говорили это друг другу.

Почему вы не хотите вернуться на российский «рынок»?

Мы не говорим, что мы не хотим. Просто нас не приглашают. Была такая очень неприятная ситуация для всех постсоветских стран. Даже Шевчук говорил: «Понаехали тут разные». Всем тогда закрыли Россию. И Здубам и Океану Эльзы. Это было в 2008-2009 годах. Даже абстрагируясь от войны. Вопли Видоплясова не ехали, кажется только Ляпис Трубецкой ездил. Наш менеджмент на тот момент нам сказал: «Ребята сейчас сложно». И потом время прошло, теряются контакты, а если ты не на виду, то всё забывается. Естественно мы с большим удовольствие приедем и в Питер и в Москву, на какой-нибудь фестиваль или сольник. У нас есть пару хороших песен и на русском. Речь не идёт ни о какой политике. Политика конечно чуть искажает отношения между людьми, даже не чуть чуть, а довольно грубо. Но я уверен, что есть народ, который пришёл бы на «Гындул Мыцей». Теперь мы стараемся как-то исправить эти ошибки. Нам кажется, что никогда не поздно.

Алексей Романенко, Katea Liberkat, специально для MUSECUBE