Свой стиль ансамбль «Встреча рыбы» определяет как «трип-хоп и танцы около». Танцуют они, на самом деле, около многих вещей: около выпуска альбома, около сказочных и мифологических мотивов, около двойной саксофонной партии и около микрофона босиком. О женщинах, рыбах, правде и красоте мы спросили вокалиста Ивана Котихина, басиста Вадима Ермолова и клавишника Павла Дубровина.

— В вашей песне «Красота» есть слова: «Mир меняется от каждой прочитанной книги, от каждой новой встречи – правды больше нет». Или у каждого она своя. Паша даже футболку такую сделал, с надписью. Но есть ли всё-таки какая-то универсальная правда, в которую вы верите? Которая не меняется ни от чего?

Иван: Курт Воннегут, и я не иронизирую, уже по этому поводу сказал всё, что нужно. Вадим, мне кажется, сейчас хорошо сформулирует. Про Курта Воннегута, да, Вадим?

Вадим: Я не буду. Потому что самая универсальная правда наступает с похмелья.

И.: На самом деле, всё логично. Можно говорить какие-то общие слова, но правда всегда относительна, ты это понимаешь сама. Внутренний гуманизм должен сохраняться, а всё остальное… если людям нравится – пусть продолжают.

— Объясните мне всё-таки смысл названия. Рыба встречает человека или человек рыбу? И почему они должны встретиться?

И.: Это как-то слишком прямо. Куча вариантов есть, но это всё неважно. Есть имя. Например, у человека – Павел Дубровин. Вот почему его зовут Павел Дубровин, а не, скажем, Prince of Persia?

— Вы выбрали это имя, как родители выбирают имя ребёнку. Чем-то руководствовались.

И.: Я не знаю. Наша директор Саша Пимштейн клянётся, что назовёт своего сына Матвей! Я не знаю, чем она руководствуется. Просто есть ощущение, что это правильное имя, и всё.

— Зачем вы выгнали женщин из группы?

И.: Кто? Мы никого не выгоняли.

— Мария Королёва, ваша скрипачка, где она? Олеся, вторая вокалистка?

И.: Олеся – это творческая единица, вполне самостоятельная. Она приезжает и уезжает. Может к нам присоединиться, а может и нет. Бьорк спела однажды с Томом Йорком и дальше пошла. Никто же не говорит, что её выгнали из «Radiohead». Ладно, я вопрос понял. Дело в том, что есть ощущение: поменялся звук. Время скрипки, цыганских песен и медведей ушло безвозвратно.

— Ваш последний концерт назывался «Новые мальчики», вы играли мужским составом. Что-то от этого изменилось?

И.: Звук очень изменился.

— Он стал мужским?

И.: Он стал с яйцами. У него появились такие маленькие крепкие яички.

— Про лирику вопрос. Иван, ты ведь автор большинства текстов?

И.: Я автор всех текстов. За исключением одного абзаца, который – запишите это! – написала Марина Касперович в «Палестине». Это важно! Это где-то надо указать уже. И слово «немые» написала Маша Саенко. Я ходил и думал: какие круги, чёрт побери, ну какие круги? Она подошла: «Немые».

— Хорошо, я обязательно укажу эти два важных имени. В одной из песен, «Невеста», ты пишешь стихи и поёшь от имени женщины. Лирический герой – женщина. Почему возник подобный посыл? Ведь согласись, немного странно, когда со сцены бородатый мужик поёт «Я буду самой красивой невестой».

И.: Излом же в этом есть, разве нет? Почему захотелось?.. Когда я сочинял «Невесту», я реально думал, что девочка будет петь. Но там такой «нервяк», который ни одна женщина не споёт. А если споёт, то это будет так же, как Камбурова поёт песни Вертинского. Это неприятно просто.

— В строчке «Кого волнует их мнение?» («Красота») — почему там нет изначального слова, которое вы раньше пели?

И.: В смысле, е**т?

— Да, спасибо.

И.: Потому что, во-первых, кому-то это ухо режет, а во-вторых, в этом есть момент провокации, который там не нужен. Мне кажется, группа «Ленинград» отлично справляется за нас. У нас есть некий контекст, смысловой грув, в котором некоторые слова иногда к месту, иногда нет. Я до сих пор периодически пою по-старому, просто не каждый раз.

— А про б**дей к месту? «Губы красней и солонее тоже, таких нет у твоих б**дей» («Невеста»).

И.: Про б**дей к месту, потому что в контексте, и это персонаж. А «кого волнует их мнение» — это от меня.

— Ты пишешь стихи, кроме тех, что вы кладёте на музыку?

И.: Да, конечно.

— Много?

И.: Я не знаю, с чем сравнивать. Бывает, встречаешь человека, а потом открываешь его страницу где-нибудь на «стихи.ру» и понимаешь, что «я пишу мало, и слава богу».

— Вы ведь закончили работу над альбомом?

И.: Да. И прячем его теперь. Записали при участии шикарнейших музыкантов и продюсеров. Записью руководил Павло Шевчук. Также участвовал Борис Истомин, он нам делал мастеринг. В двух песнях у нас сыграл барабанщик очень хороший, из «Морального кодекса», Кистенёв его фамилия. Записали правда как хотели; на те деньги, на которые хотели – шиканули, даже я бы так сказал. Не знаю, повторим ли мы ещё подобный эксперимент.

Вадим: Пока этот не отобьётся!

И.: Да. Так что всё как у людей.

— Вы и правда думаете, что «красота проснется, мир изменится»?

И.: Рано или поздно это должно случиться. Потом опять что-нибудь не то произойдет.

— Что сделать, чтобы красота проснулась? Как её разбудить?

И.: Да никак. Ты посмотри: ведь всё меняется к лучшему. Все жалуются, ноют в ЖЖшках, что всё хуже, а всё на самом деле лучше. Люди живут дольше. Их больше. Они, конечно, в таком объеме начинают друг друга мочить…

Павел: Им теснее становится.

И.: Что-нибудь придумают, я уверен. Ещё океаны у нас не заселены абсолютно, джунгли. Поверь, места много.

П.: Люди по-прежнему едят людей.

И.: Без сомнения. Но в целом как медик могу сказать, что лечить стали эффективнее. Читаешь Кастеро, например, как они жгли народ активно, и думаешь: «А не так-то плохо мы и живем». Или открываешь книжку про талибов, когда они заходят в деревню, и их, 6000 человек, просто вырезают. Можно расстраиваться по разным поводам. Вот Паша следит. Паша – источник беспокойства за судьбу человечества в нашем коллективе. А я, например, понимаю, что всё потихонечку становится лучше. Есть такие единицы – их очень мало, но каждый раз, когда всплывает кто-то вроде Бродского, Воннегута или, скажем, Миши Феничева из «2h company», происходит хороший, положительный сдвиг. Потом происходит неприятный сдвиг, потом опять. «Потихонечку, помаленечку, по зёрнышку, по семечку», как спела группа «Триагрутрика». Песни у нас становятся лучше – a это явный показатель движения мира к свету. Мы всё поем, и от каждой песни сами всё больше… я бы сказал, офигеваем, но – впадаем в творческое исступление.

Ксения Рыбакова, специально для MuseCube