Пермский академический Театр-Театр нередко радует столичную публику, привозя свои постановки в Москву. На сей раз пермяки презентовали зрителям Первопрестольной один из  своих хитов — мюзикл «Карлик Нос».

Спектакль, отпремьерившийся в конце 2017 года, был восемь раз номинирован на «Золотую маску» — достижение серьёзное. Создатели позиционируют своё детище так: «сказочный мюзикл, поставленный с бродвейским размахом и русской душевностью». Тут стоит вспомнить, что шесть лет назад, когда и был придуман сей слоган, глобальные мюзиклы отечественного производства ещё не стали мейнстримом, а потому было вполне уместно сразу отметить, что спектакль — наш, родной, не адаптированный, но рождённый на плодородной российской земле.

Мне удалось посмотреть «Карлика Носа», на несколько дней переселившегося на сцену РАМТа (и это действительно удача, ибо из-за неизменных аншлагов билеты достались не всем желающим), и я очень долго не могла в полной мере осознать собственные ощущения, чтобы во всех подробностях поведать вам о пермском мюзикле. Сейчас я смирилась с тем, что резюме получается вот таким: да, спектакль нереально странный. К либретто у меня масса вопросов, а к решениям режиссёра — ещё больше.

Но вот что поразительно: при том, что я готова долго и упорно критиковать «Карлика Носа», детально объясняя, что именно не сложилось, с не меньшей настойчивостью я буду рекомендовать всем и каждому посмотреть этот мюзикл. Ибо подобное чувство праздника по выходе из театра во мне поселяется ой как редко. Здесь мне было хорошо. Я жаждала петь, плясать и даже летать — и в этом виноват «Карлик Нос».

Загадочный спектакль, право… Давайте же попробуем по пунктам разобраться, почему именно он такой.

Итак, всем знакомая история по сказке Вильгельма Гауфа в трактовке авторов пьесы Бориса Мильграма (он же, напоминаю, худрук театра и режиссёр непосредственно данной постановки) и Ильи Губина, а также сочинившего тексты песен Николая Денисова.

На рынке некая старуха покупает овощи у мамы Якоба, и та просит мальчика помочь донести покупки, посулив награду. Якоб нелестно высказывается о внешности клиентки, и та грозится — мол, ты и не таким станешь. Но деваться некуда — мальчишка идёт за старухой и оказывается в загадочном месте, где обитают волшебные животные, а сама покупательница предстаёт в образе эффектной леди, обещающей сделать Якоба искусным поваром…

Мальчик возвращается домой и обнаруживает страшное: прошло семь лет, он сам считается давно пропавшим, а родная мама не узнаёт его, ибо Якоб превратился в уродливого карлика… Наш герой решает воспользоваться своими новыми навыками и устраивается поваром к местному герцогу. А к тому как раз приезжает в гости король, который требует изысканное блюдо — королевский пирог. Герцог непреклонен: Карлик Нос (а именно он, герцог, дал юноше это прозвище) должен приготовить кушанье. Иначе — простится с жизнью!

Якоб советуется со своей подругой — гусыней Гретой (её вручил матери нашего героя некто Веттербок, сказав, мол, карлик должен птицу купить — что, собственно, и произошло), которая, оказывается, знает секрет и пирога, и того, как снять колдовство…

А потом, как вы догадываетесь, хэппи-энд, воссоединение семей — и счастливая любовь, не предусмотренная Гауфом, но почти обязательная в мюзикле.

В таком кратком пересказе всё выглядит симпатично, верно? Но, увы, в реальности либретто не столь крепко и логично.

Почему, скажем, дети в первой сцене пеняют мальчишке Якобу на его красоту (сейчас бы такое назвали буллингом), а потом все будут дружно хохотать над его же уродством? Это бы работало, коли герой гордился приятными чертами своего лица и ходил по рынку, задрав нос. Но нет — Якобу его милый лик только в тягость, а потому и наказание не кажется оправданным — и уж точно сей момент спектакля не выглядит воспитательным (а мог бы — для детских и семейных постановок, как вот эта, подобное нужно и важно).

Зачем нужны были циркачи, украсившие собой (и тут я не кривлю душой) начало второго акта? Да, они здорово расцветили шоу, но требовались-то клоуны и акробаты исключительно для впечатляющей картинки, глубинный смысл в них отсутствовал.

Для достижения какой цели введён такой персонаж, как Веттербок, если он, по сути, сюжет не двигает? Вручить матери главного героя корзину с гусыней мог кто угодно — а здесь целый могущественный волшебник заявлен, который… ну да, не колдует и в принципе своих достоинств не являет. (Сейчас внимание: я пишу пока исключительно о просчётах в либретто, а не об артистах, которым доверена та или иная роль. Так что не бросайтесь никого защищать, я это сама скоро сделаю.)

Моё любимое: делать антагониста если не комедийным персонажем, то близким к тому. Для пущей красоты сочинять для него «подельника» — дуэт антигероев всегда выигрышен в мюзикле. Вот и здесь у нас имеется ведьма Крейтервейс и её подручный Флейдермаус (искажённый немецкий — «Летучая мышь»). И жуткое логово колдуньи обращается задорным кабаре, зло кажется нестрашным и несерьёзным, а потому беда главных героев смотрится не столь внушительной, какой могла бы быть, позволь авторы Крейтервейс остаться пугающей.

Сама компоновка материала удивляет: коротенький первый акт кажется всего-то преамбулой, введением в основное действо. Здесь совет простой: переживите антракт, и станет насыщенно и здорово.

Но, увы, случится финал. А вот что там произошло, знают только авторы. Удалось ли уговорить Крейтервейс оставить в покое чудесную травку? Почему именно превратились в самих себя Якоб и Грета? Лично я не имею ни малейшего представления. И если в каком-то другом случае можно было бы списать подобное на то, что создатели предусмотрели различные зрительские трактовки, то «Карлик Нос», увы, не обеспечивает для оных достаточно исходных данных.

Борис Мильграм оставляет в сознании зрителей ещё больше вопросов своей режиссурой. Снова первая сцена — рынок. Почему родители стоят и с улыбками смотрят, как их чада буллят бедного Якоба? Считают, что это всего лишь детские игры? Но по мизансцене же понятно — взрослые отлично слышат, что именно произносит младая поросль. В реальности подобное было бы быстро пресечено. Если б хоть в разные углы сцены постановщик персонажей развёл, смотрелось бы более достоверно.

И потом масса подобного: от стоящих столбами горожан, слушающих печальную песнь матери, до уходящего со сцены в финале Якоба, которому Грета поёт песнь любви (тут понятно, что артисту нужно снять грим, но выглядит-то это дело ой как неестественно)… Постановщику надо было, как по мне, в чуть больший символизм удариться, ещё сильнее поиграть с планами, характерами и мизансценами, махнуть рукой на реализм и позволить сказке быть максимально волшебной. Мильграм же зачем-то стремится усидеть на двух стульях, то пытаясь давить на театральную правду (и неудачно), то рисуя разудалый сценический комикс (а вот здесь — мои аплодисменты).

Спектакль, бесспорно, красив (художник-сценограф — Даниил Ахмедов, художник по костюмам – Ирэна Белоусова). Тут эдакий глобальный минимализм — размер декораций впечатляет, но сами они довольно схематичны (всё, как я люблю).

А вот чего ваша покорная в принципе не поняла, так это решения художника по свету (Тарас Михалевский). На авансцене установлена дополнительная световая рампа, многочисленные прожектора которой направлены не просто вверх, но ещё и наклонены в сторону зрительного зала. Получается плотная стена света, которая полностью перекрывает публике первых рядов сцену. Лично я часть спектакля созерцала исключительно яркие лучи, бьющие в потолок, но уточнила у знакомых, сидевших подальше: они подобного «спецэффекта» были счастливо лишены.

Так что мыслей по данному поводу у меня ровно две. Такая: приобретайте билеты на мюзикл, начиная с середины партера. Свет станет украшением постановки, а не мучением для глаз, и все мизансцены взглядом охватите. И такая: есть у меня подозрение, что данная проблема не наблюдается на «родной» площадке Театра-Театра. Не верю я, что опытный художник допустил бы столь весомый промах. А гастроли, что ж, штука сложная, и без технических неурядиц она проходит редко.

Меньше всего претензий лично у меня к музыке. Композитором стала Лора Квинт, активно сотрудничающая с Театром-Театром. «Карлика Носа» (точней, «Элексир Крейтервейс» — так спектакль тогда назывался) она, оказывается, написала ещё, как минимум, в далёком 1992 году. И шёл мюзикл в Новокузнецком музыкально-драматическом театре. Я люблю поднимать архивы — вот и на сей раз внезапно обнаружила старое видео на просторах интернета. Мне было любопытно, как выглядело первоначальное либретто — до того, как к нему приложили руку Мильграм со товарищи.

Тогда над мюзиклом работал сам Владислав Дружинин (между прочим, старый соавтор Лоры Квинт). Он же потрудился и над пьесой. И, да, это была знатная наркомания (особенно костюмы Михаила Мокрова) — но хотя бы вполне логичная и понятная простым человеческим мозгом. И пусть сейчас довольно сложно смотреть древнее наивное видео (только ведь это какая веха — вот вам становление жанра мюзикла в России во всей красе), но факт остаётся фактом: сюжетная составляющая 30 лет назад была крепче, и вопросов о том, почему что-то случилось именно так, как нам показали, не возникало.

В общем, несмотря на плюсовые записи песен, на явно низенький бюджет, на неуместные в наши дни режиссёрские решения, тот, отстоящий от нас на 30 лет «Карлик Нос» (простите, «Элексир Крейтервейс»), атрибутированный трогательно — «мюзикл-пугачка» (и, да, в спектакле реально масса стрёмненьких сцен), — выглядит гораздо более современным, чем постановка Театра-Театра. Знаете почему? Потому что законы драматургии соблюдены. В наши дни мода на подобные «излишества», к моей радости, возвращается.

И я могу просто посетовать, что, вот, был крепкий, понятный спектакль — а из него, взяв ряд песен, сделали нечто несуразное. Заметьте: я сейчас говорю не о режиссуре и вообще о подаче материала. Исключительно о либретто.

Что ж, «Карлик Нос», увы, не из идеальных мюзиклов. Но, как ни странно, для меня вся эта спорная история сработала. Главных причин две: шикарные артисты, всей душой отдающиеся спектаклю (а потому делающие действо на несколько порядков фееричнее и гармоничнее). И кое-кто ещё, кого, по факту, можно тоже причислить к актёрам, и кто стал главным любимцем публики.

Труппа Театра-Театра потрясающая. Здесь можно абсолютно искренне похвалить всех и каждого — как за актёрское мастерство, так и за вокал. Главная пара, Якоб и Грета (Марат Мударисов и Анна Огорельцева), без проблем справляются со своими певческими партиями, а ведь, стоит признаться, композитор доверила сему дуэту материал, требующий недюжинных талантов и умений.

Грета, увы, из плеяды «стандартных положительных героинь» (снова вздохнём по поводу либретто), потому Огорельцевой остаётся «просто» быть юной, трогательной и чистой. Зато именно Грете досталась ария, «ложащаяся на уши» при первом же прослушивании так, что напевать её, мне думается, лично я теперь буду до конца жизни.

Зато Карлик Нос, бесспорно, центр происходящего, и Мударисов блистает и впечатляет. Не забудем о том, что практически всё сценическое время Марат проводит в пластическом гриме и в полуприседе (дабы рост персонажа был соответствующим, артист даже передвигается «ползком»), что знатно усложняет актёрскую задачу. Так скажу: если аналогичные маски в недавней нашумевшей премьере Театра Маяковского — спектакле «Любовь по Маркесу» — получились мёртвыми, кукольными, то «лицо» Карлика Носа показалось мне абсолютно живым. И за это низкий поклон как художникам и гримёрам Театра-Театра, так и лично Марату Мударисову.

Выше я сокрушалась о бессмысленности Веттербока как персонажа. Но замечательный Альберт Макаров совершает буквально подвиг, стремясь оправдать существование своего героя. Мощный вокал, обаяние, харизма — и вот ты уже не обращаешь внимания на какие-то там несостыковки, с нетерпением ожидая очередного выхода Веттербока (и невероятно жаль, что персонаж появляется на сцене считанное количество раз).

А какие прелестные герцог (Сергей Семериков) и король (Олег Выходов)!.. Опытные артисты без проблем укладывают зал на обе лопатки своим профессионализмом, лёгкостью актёрской игры и ярко выраженным комедийным даром.

Безусловно, мы опять возвращаемся к странностям либретто: длиннющие «разговорные» дуэтные сцены герцога и короля стилистически выпадают из общей канвы, и я видела, что часть рецензентов отмечает неуместность сих «юмористических вставок» и жалуется на скуку. Мне думается, тут мы можем говорить о вкусовщине: для меня именно эти «спорные моменты» стали глотком чистого воздуха в спектакле, психологической паузой, когда можно расслабиться, переключить внимание с песен и танцев на чистое драматическое искусство — а потом вновь окунуться в его величество мюзикл, как он есть.

Максим Марчуков (Якоб в детстве), Ольга Пудова, Александр Гончарук, Дмитрий Васёв, Анна Сырчикова, Иван Вильхов и все остальные многочисленные артисты спектакля (а «Карлик Нос» — история исключительно густонаселённая) — вкупе с их перечисленными выше коллегами — являются, пожалуй, главным богатством постановки, которое позволяет зрителям простить многие огрехи оной.

Но главная любимица публики — самая настоящая, прекрасная и органичная в каждом движении гусыня Грета (её роль исполняют, как и положено в театре, «в состав» две птицы — девочка и мальчик). Тайны работы с крылатыми актёрами Театру-Театру раскрывал консультант — артист цирка Евгений Майхровский. Так что не беспокойтесь: с гусями обращаются мастерски и максимально гуманно, а в промежутках между спектаклями пернатые красавцы обитают на комфортабельной ферме.

И я честно признаюсь: ничего более умилительного я в спектаклях не видела давненько. Тут тот случай, когда гусь — стопроцентный залог успеха.

Так что вот такая необъяснимая вещь: претензий к «Карлику Носу» у меня масса, невозможно побороть желание взять — да переписать либретто, чтобы не страдали ни артисты, ни зрители… И всё равно: мюзикл рождает в душе столь глобальное чувство праздника, что, объективно осознавая все его минусы, хочется просто взять — да махнуть на них рукой.

Спектакль, надо сказать, маркирован как 6+. Не могу согласиться: малыши вряд ли что-то поймут в той каше, которая творится на сцене. А вот ученики средней школы (читай: подростки) и взрослая публика однозначно являются целевой аудиторией «Карлика Носа».

Потому, коли увидите в афише этот пермский мюзикл — идите! О странностях и недостатках вы предупреждены, будете, так сказать, во всеоружии и сможете закрывать на неудачные моменты постановки глаза. Зато радостью преисполнитесь по полной. А в наши дни без такого релакса для души — никак…

Ирина Петровская-Мишина специально для MuseCube

Фотографии автора можно увидеть здесь
Фотографии Анастасии Фолманис — здесь
Фотографии Ирины Максимовой — здесь
А фотографии Татьяны Вальяниной — здесь