Это, один из немногих коллективов Беларуси, играющих аутентичную шотландскую музыку, корреспондент Musecube встретился с музыкантами накануне их выступления на празднике кельтской культуры Самайн и поговорил про стиль пения шан-нос, суровые шотландские песни и близость белорусского и гаэльского языков. Беседовала Юлия Хвощ.

Cluaran – трио белорусских девушек, которых объединила и вдохновила любовь к Шотландии. Музыка их такая же, как и сама Шотландия – суровая, контрастная и бесконечно загадочная. А еще — профессиональная. Что в моем понимании значит профессионализм? В первую очередь, это одержимость идеей и трудолюбие. Например, вокалистка группы Марина может поехать в поисках исторического текста в библиотеку на шотландский остров Скай, Олеся извлечет звуки волынки из аккордеона, а Валерия сыграет нескольких инструментах в течение одной песни. А природная одаренность, харизма и очарование девушек служат всего лишь приятным бонусом.

История группы

Cluaran – коллектив совсем молодой. Датой его рождения считается август прошлого года. До того как объединиться, девушки играли в других фолк- и рок-коллективах, каждая из участниц обладает определенным музыкальным опытом.

«Сначала это были просто домашние посиделки на базе дружбы, мы притирались, играли нашу любимую музыку – ирландскую и шотландскую, а потом к нам пришла Марина, и, услышав как она поет, я подумала, что это просто же… Это алмаз! Его нужно огранить как-то. Голос очень красивый и шотландский, Марина также поет в необычном ирландском стиле «шан-нос». Честно скажу, что даже в моем родном Петербурге так никто не поет. Это очень большая редкость», – рассказывает Олеся Чумакова, которую можно считать основательницей коллектива.

Марина пришла в коллектив с конкретным желанием делать определенные вещи – петь старинные шотландские песни, направив таким образом вектор творческой деятельности фолк-коллектива в сторону Шотландии.

«Мне первое время было даже неловко просить людей исполнять тот репертуар, который я приношу. Мне казалось эгоистичным заставлять музыкантов делать то, чего нравится именно мне, да еще и играть в определенном регистре на аккордеоне – басы тянуть иногда даже без самой мелодии. И тут через некоторое время выясняется, что участницы коллектива получают от этой шотландской музыкальной стилистики такое же удовольствие, как и я. А я все думала, что стоит и более привычно звучащие ирландские песни принести в группу, чтобы разбавить сугубо шотландский репертуар”, – вспоминает Марина.

Всем трем девушкам шотландская культура оказалась намного ближе, чем ирландская. По их словам, только шотландская музыка способна пробудить в них настоящий драйв, а ирландскую они находят более легкой и развлекательной.

Таким образом, Марина, Олеся и Валерия объединились в группу. Не мудрствуя лукаво, девушки открыли словарь гаэльского языка, и решили назваться Cluaran, что переводится как «чертополох» – символ Шотландии.

Первое на что обращаешь внимание в коллективе – контраст, причем совершенно естественный. Не сразу понимаешь, откуда идет такая мощная энергетика.

«Никогда не забуду наше первое выступление. Мы вышли на сцену, я завожу свой бас на аккордеоне и вижу, что у людей начинаются меняться лица. А когда мы еще и запели все вместе на гэльском, то все были в легком шоке – от нас такого репертуара не ожидали. Вышли совершенно спокойные, милые девушки и тут пошло такое брутто. Но это очень здорово, когда есть контраст».

«Конечно, пока мы такой молодой коллектив, то просто пытаемся хотя бы немного ознакомить слушателя с этой музыкой, дать ему почувствовать разницу между ирландским и шотландским звучанием. Пусть слушателей с каждым концертом прибавляется хотя бы 5-6 человек. Просто большинство людей не знакомо с этим пластом истории и культуры. Наша же задача сейчас ознакомить и может кого-то зацепить, как это в свое время зацепило нас».

Аккордеон — тоже волынка

Основа звучания коллектива – это бас и голос, а все остальные инструменты скорее дополняют аранжировку. В репертуаре есть даже мелодии, где присутствует только аккордеонный бас и голос. Техника пения в стиле шан-нос, в котором поет Марина, подразумевает воспроизведение (копирование) звука музыкальных инструментов голосом. И слушателю может показаться, что в концерте принимает участие больше инструментов, чем есть на самом деле.

«У нас есть своя фишка. Мы даже сами не сразу заметили. Мои аккордеонные басы дают ощущение волынки. Когда я тяну очень низкий бас и на него наслаивается голос Марины, создается впечатление, как будто действительно звучит волынка», – рассказывает Олеся Чумакова.

«Таким образом, волыночный бурдон можно сымитировать другими инструментами», – уверены музыканты. Поэтому в аранжировках всегда присутствует аккордеон, из-за которого Олеся редко имеет возможность играть на других инструментах, которыми она владеет.

«У нас практически все в группе играют на бойране (кельтский бубен, своеобразный барабан с колотушкой, который активно используется в ирландской и шотландской музыке – прим. ред.). Аккордеон и духовые (тин вистл, поперечная ирландская флейта). Марина и Лера играют на гитаре в стандартном строе», – рассказывают девушки.

Что касается белорусской дуды, она по звучанию немного похожа ирландскую волынку, но мы все-таки ближе к шотландской аутентике. Конкретно в нашем случае, мы все-таки за более характерные для шотландской музыки инструменты. Мы очень любим белорусскую дуду. Но в шотландской музыке мы не стали бы ее использовать.

Да. Совершенно верно. В группе, играющей аутентичную шотландскую музыку, не участвует волынка. Дело в том, что хайлэнд (название шотландской волынки) не совсем рассчитана на то, чтобы использоваться в камерных музыкальных коллективах. Это сольный инструмент, который изначально применялся в военных целях и рассчитан на большие пространства.

«Это мотивирующая музыка, которая ведет в бой. Ты чувствуешь какую-то гордость за свой народ в контексте – это ваша национальная черта, ваша национальная музыка, и человек, видимо, очень сильно на это реагирует. В ансамблях же чаще используют смол-пайпс, который звучит более мягко и высоко, но чуть тише», – объясняет Марина.

Помимо перечисленных инструментов, в звучании коллектив использует флейту, в том числе поперечную. Валерии за концерт приходится сменить иногда несколько инструментов. «Главное – ничего при этом не перепутать», – отмечает девушка.

В дальнейшем группа хочет добавить к своей музыке и звучание арфы, на которой планирует играть Марина. Ну, и, конечно, девушки скучают по скрипке, которая раньше присутствовала в их коллективе.

Стиль шан-нос

Вокалистка группы Марина исполняет песни в старинном кельтском стиле – шан-нос, когда песня исполняется а капелла, без музыкальных инструментов. Суть пения заключается в том, что человек просто поет так, как он понимает текст, сам акцентирует и орнаментирует свое пение. Зачастую для этого даже не нужно иметь замечательный слух или голос, а важно уметь передать эмоцию и настроение . Из-за того, что у певца нет в сопровождении музыкальных инструментов, он пытается голосом передать инструментальность: тонкие, жалобные звуки скрипки, волынки или других инструментов.

“Этот стиль я впервые услышала в Чехии, и поняла, что наконец-то я услышала то, что, мне подойдет. А затем поехала учиться пению у ирландских и шотландских педагогов”, – рассказывает Марина.

Не знакомому с таким пением слушателю вокал может сразу показаться непривычным. Но это пение горлом, а не диафрагмой, и ему присуща определенная мелизматика.

“Иногда вокал может казаться не строящим, но в этом и есть фишка, это “витамины” фолк-музыки. Плавающие переливы голосом Марина делает специально. Это необычное вибрато и есть традиция. Но академисты, конечно, поют совершенно по-другому”, – рассказывает Олеся.

Остальные звуки воспроизводятся голосом.

Суровые шотландские тексты

Вокалистка группы исполняет тексты на шотландском гэльском языке, который находится на грани исчезновения. В основном, это древние шотландские баллады и легенды, исторические тексты, средний возраст которых – три столетия.

«Найти текст бывает достаточно сложно, и для меня это своеобразный «квест», потому что тексты на шотландском гэльском – не самая популярная информация в Интернете. Иногда нравится песня, но ты не можешь найти текст. У меня была история, когда я ездила за песней на шотландский остров Скай в специальную библиотеку», – рассказывает Марина.

Я безумно хотела исполнять эту песню, и я ее в итоге нашла – съездила на остров Скай, сходила в библиотеку, взяла нужный том и попросила разрешения сфотографировать на телефон все 10 страниц текста.

Девушки поют самые разные песни, в том числе и военные, полные патетики, и про мистических существ из шотландских легенд и, конечно, песни про любовь.

«Недавно я принесла в группу новую песню. Начинаю ее рассказывать по-русски и понимаю, что сюжет звучит крайне странно, но девушки на меня смотрят и говорят: «А ты знаешь, надо делать!» Песня начинается с того, что король Уэльса видит во сне прекрасную девушку. И настолько она покоряет его воображение и сердце, что он решает послать нескольких своих воинов, чтобы они эту девушку нашли. И вот воины пускаются в долгое странствие, несколько лет ищут эту девушку и в итоге находят ее в пещере, охраняемую безобразным великаном. И вдруг девушка говорит великану: «Давай я тебе сыграю на арфе и спою красивую песню, положи мне голову на колени». Он кладет голову, засыпает, закрывает свой единственный глаз и девушка отрезает ему голову. На этом песня заканчивается», – рассказывает вокалистка.

«Я не представляю эту песню в контексте ирландской культуры, но почему-то у меня не возникает никаких сомнений, что это прекрасная шотландская песня. И все в ней логично, и все в ней прекрасно».

Шотландия, Ирландия, Беларусь?

Девушкам часто задают вопрос, почему они занимаются развитием именно шотландской культуры, а не белорусской, на что музыканты отвечают, что занятия шотландской музыкой вовсе не противоречат любви к белорусской культуре.

«То, чем мы занимаемся, вовсе не отрицает нашу любовь к белорусскому языку и белорусской культуре. Некоторые думают, что нам не нравится свое, и мы хотим от этого как-то отгородиться. Это не так. Мы любим и уважаем и белорусскую музыку», – отмечает Валерия.

Само исполнение ирландских или шотландских песен помогает тебе поддерживать язык, чтобы он не умирал.

Многие начинают скептически относиться к творчеству коллектива, потому что якобы белорусская группа должна заниматься развитием белорусской культуры. Девушки отвечают, что у нас есть коллективы, которые поддерживают ее очень хорошо и замечательно и отмечают схожесть белорусского и гэльского языков в контексте их «живучести» и употребляемости в повседневной жизни.

«Возможно, это пафосная мысль, но, может, то, что мы поем на гэльском, заставит кого-то задуматься о судьбе языков, находящихся на грани исчезновения. По классификации ЮНЕСКО, белорусский язык находится в более выгодном положении, чем, скажем, шотландский гэльский. По крайней мере, наш язык имеет статус «уязвимого», но он еще не находится «под угрозой исчезновения», как шотландский и ирландский. Может быть, еще и поэтому выбор в сторону гэльского имеет какой-то дополнительный смысл. Возможно, мы даже помогаем ему выжить, как бы пафосно это ни звучало», – считают музыканты.