По итогам сезона 2022 года магистр телеигры «Что? Где? Когда?», обладатель четырех хрустальных сов Максим Поташев был удостоен новой награды, которой в его обширной коллекции еще не было, —
брильянтовой совы. За плечами маркетолога Поташева — весьма успешный путь не только в клубе знатоков, но и в бизнесе, в том числе книжном. Большой интеллектуал, человек читающий, пишущий,
Максим Оскарович рассказал о своем отношении к электронному формату, о любимых авторах и главной книге в жизни.

— Для начала поздравляю вас с брильянтовой совой! Какие чувства вы испытали, когда ведущий подвел итог общему мнению и назвал вас лучшим знатоком 2022 года?

— Считаю, что команда у нас очень ровная. А в таких случаях приз часто дают капитану. Мне часто не верят, но повторюсь: играю я не ради призов, тем более индивидуальных. Это не главное. Как ни банально это прозвучит, победа команды для меня гораздо важнее.

— Вы работали во многих сферах. В книжной в том числе. В 2012 году были директором по развитию издательской группы «Азбука-Аттикус». А начался ваш путь в бизнесе еще в 1990-е.

— Да, интересное было время. Всякое бывало. «Стрелки», например. Зато какой опыт! Когда вспоминаешь, как мы тогда работали, с одной стороны, становится смешно, а с другой — деятельность наша была сугубо практической. Мы тогда очень хорошо понимали, как возникают деньги. Сейчас, работая в какой-то большой компании, ты этого просто не осознаешь: есть только отвлеченные цифры, которые мелькают перед глазами… Тогда же всё было явственно: как бизнес вырастает из ничего, откуда берутся продажи, как люди осваивают законы экономики.

— Вы упомянули «стрелки»… Насколько это было опасно?

— Тогда это казалось своего рода игрой. И это было настолько естественно, что страха особо не ощущали. Это сейчас понимаешь, что ходили по лезвию и что всё могло кончиться очень плохо.

— Каким был ваш бизнес в 1990-е?

— Я начинал работать с отцом. Мы занимались торговлей мебелью. Потому что отец мой был одним из главных в стране специалистов по деревообработке, построил множество заводов по всему СССР, и я с ним в детстве часто ездил по разным республикам.

Мы завозили мебель из Италии, а здесь создавали производство. Потом, наоборот, продавали мебель за границу. И древесину, и древесно-стружечные плиты (ДСП). То есть было и производство, и экспортно-импортная деятельность. Всё это мне довелось посмотреть, пощупать, с какого-то момента я был коммерческим директором. А потом я решил, что из этого семейного бизнеса надо уходить во что-то другое. В страхование, например.

— В начале 2000-х вы возглавляли аналитический центр «Лаборатории Касперского». Пытались продвинуть российские антивирусные программы на рынок ведущих стран Западной Европы.

— Почему пытались? У нас достаточно многое получилось, проект был успешным. Это было интересно. «Лабораторию Касперского» вспоминаю с теплотой. Вообще работа в разных отраслях дала мне полезный опыт.

— С 2019-го вы возглавляете свою собственную консалтинговую компанию. Основной ваш профиль — клиентский сервис, верно?

— Да, плюс создание разнообразных маркетинговых платформ. В последние годы много занимаемся темой командообразования — на это сейчас большой спрос.

— Вернемся к «Азбуке-Аттикус». Так как ваша мама преподавала экономику издательского дела, можно сказать, что в тот период вы отчасти пошли по ее стопам.

— Ну, это всё-таки очень разные вещи. Экономика издательского дела в советском издательско-полиграфическом техникуме… там затрагивались скорее технические вопросы, мало связанные с книгоизданием как таковым.

— Выходили ли при вас в «Азбуке», «Колибри», «Иностранке» и «Махаоне» знаковые книги?

— Мы издали первую книгу Джоан Роулинг, написанную после «Гарри Поттера», — роман «Случайная вакансия». Причем две версии этой книги — «ё-фицированную» и не-«ё-фицированную».

— Ничего себе! Да, ваше негативное отношение к букве «ё» известно. Вы ее и в своей фамилии писать отказываетесь. За что вы ее так не любите — букву «ё»? В Ульяновске ей, многострадальной, даже памятник в 2005 году установили.

— Я с детства привык к тому, что если в печатных изданиях расставлены буквы «ё», значит, они детские. Так в советские времена было принято. Считалось, что детям так проще: они еще не до конца знают, в каком слове читается «е», а в каком «ё». В литературе взрослой, серьезной, тем более научной — такого не было никогда. Поэтому я даже мучил сотрудников своих компаний: требовал, чтобы из всех документов букву «ё» убирали.

Не так давно, когда я готовил книгу «Правила команды: Искусство думать вместе», со мной случилась «страшная» история… (улыбается). Я сам букву «ё» никогда не письме не употребляю, кроме тех случаев, когда прочтение может быть неоднозначным — например, «все» и «всё». Но корректор сказала: «Нет, в нашем издательства “Альпина” буквы “ё” вообще быть не должно!» То есть, оказывается, есть еще более жестко относящиеся к этому люди, чем я.

А что касается моей фамилии — могу паспорт показать, нет там этой буквы! Что я могу сделать?! (улыбается)

— Насколько я понимаю, вариант со «Случайной вакансией» был беспроигрышным. Да, не о Гарри Поттере, но автор-то настолько раскрученный!

— С учетом того, во сколько нам обошлись права, — не всё так просто. Но да, в итоге книга получилась прибыльной.

— Что из литературы последних лет вас впечатлило?

— У меня два любимых автора — Виктор Пелевин и Алексей Иванов. Читаю все их новые произведения. Также читаю книги Михаила Елизарова, Александра Пелевина. Очень понравились «Веселое детство, или Секс в СССР» и «Совдетство» Юрия Полякова. О детстве конца 1960-х годов. Это чуть раньше моего детства, поэтому что-то воспринимается как архаика. Но что-то я и застал. Очень интересные приметы времени.

— Смотрели фильм «Сердце Пармы» по роману Алексея Иванова?

— Да, ходил в кино с сыновьями. Это у нас многолетняя традиция. Без сыновей я в кино, как правило, не хожу. В последний год с хорошими фильмами были проблемы, а тут — такая премьера!

— Да, на нынешнем безрыбье — отличный фильм!

— На самом деле фильм меня скорее разочаровал.

— Книга лучше?

— Намного! Вообще хороших экранизаций Иванова и близко нет. Ну, может быть, сериал «Ненастье» — более или менее.

— Вижу, что, несмотря на ваш плотный график, время для чтения вы находите. У вас дома — большая библиотека?

— Нет, от книг дома я практически избавился. Бумажные книги не читаю уже много лет. Правда, у меня много детских книг — для дочки. Плюс какие-то книги нужны мне по работе — их просто нет в электронном виде, о чем я очень жалею.

— Бумажные книги занимают много места? Из-за этого?

— Пыль собирают… Ну, я просто не люблю бумажные книги. С какого-то момента перестал читать их принципиально.

— Неожиданно… Вообще такая возможность читать в электронном виде появилась сравнительно недавно.

— Вот как только появилась — мне так понравилось, что я сразу перешел к цифре.

— У вас электронная книга?

— Читаю с ай-пада.

— А как «избавились» от книг? Условно говоря, свезли на дачу?

— Часть теперь у моих родителей, часть у родителей жены, где-то еще. А выбрасывать книги, конечно, не допустимо — рука не поднимается. Поэтому мы их так распределили.

— Бумажный ли формат, электронный — для меня литература есть «чтение глазами». А вы аудиокниги признаете?

— Признаю, но слушаю крайне редко. Хотя иногда это бывает безумно интересно. Послушать что-нибудь из классики — «Идиота», «Анну Каренину». На слух воспринимается, конечно, по-другому. В этом есть своя прелесть.

— Аудиокнигами пользуетесь, когда за рулем, или, например, в самолете, поезде?

— Ну, да. Или была у меня операция на глазу — какое-то время приходилось не читать, а слушать.

— А какие книги повлияли на вас в детстве, юности?

— Была одна такая книга, ставшая для меня судьбоносной. Самая главная книга в моей жизни. Мне было лет шесть, мы с отцом были, кажется, в Ялте и пошли там в библиотеку. Он предложил мне прочитать эту книгу. «Олимпийские игры, или Рассказ об афинском мальчике, который побывал на Олимпийских играх…» Елены Озерецкой. С тех пор мне интереснее всего эти две вещи — античность и Олимпийские игры.

— В одном из интервью вы — как маркетолог и бизнес-тренер — говорили, что лучшая книга о бизнесе в России — это «Незнайка на Луне» Николая Носова.

— Да, она точнее всего описывает то экономическое устройство, которое за последние тридцать лет было построено в нашей стране. Впрочем, это не самая оригинальная мысль — ее разделяют многие экономисты и эксперты.

— Можете пояснить?

— В этой книге описаны представления советского человека об устройстве капиталистического общества. А так как другого представления так и не появилось, в 1990-е у нас начали воплощать их в жизнь. Со всеми недостатками лунного общества капитализм в России и построили.

— С 2010 года вы президент федерации спортивного бриджа России.

— Бридж — это, пожалуй, самая популярная интеллектуальная игра в мире, которая по числу играющих превосходит даже шахматы. В России, увы, о бридже знают мало, и я пытаюсь сделать всё возможное для его развития. Безмерно люблю эту игру! Научился играть в нее, еще когда учился на кафедре общей и прикладной экономики Физтеха. В советские годы выходили книжечки с правилами, они передавались из рук в руки. Некоторые из моих однокурсников стали впоследствии очень сильными игроками. А я — вместе с замечательным бриджевым гуру, учителем, тренером Витольдом Бруштуновым, ныне уже покойным, — написал книгу об истории бриджа — «Лучшая игра без мяча».

— А лучшей игрой с мячом вы называете баскетбол. Даже «Что? Где? Когда?» сравнили однажды именно с баскетболом.

— Это мой любимый вид спорта! Помню, как в начале 1980-х ходил на фантастические матчи финала чемпионата Советского Союза ЦСКА — «Жальгирис». Я и сам играл в баскетбол, ибо значительную часть детства провел в Литве. Отец там работал.

В стартовом составе футбольной команды — 11 человек, баскетбольной — 5. Это ближе к шестерке знатоков. Плюс, пожалуй, ни в одной другой игре, помимо баскетбола, нет такого уровня сыгранности и взаимопонимания. Каждое движение должно быть отточено до автоматизма.

— Вас знают еще и как футбольного болельщика.

— Да. Везде, где есть ЦСКА, болею за ЦСКА.

— Вы говорили, что каждое следующее поколение знатоков становится сильнее, чем поколение предыдущее. В футболе так же? Существует ведь альтернативная точка зрения, что, дескать, наоборот, современные распиаренные звезды и в подметки не годятся величайшим игрокам прошлого. После кончины Пеле эта дискуссия снова разгорелась.

— Мне кажется, это беспредметный спор, поскольку правды мы никогда не узнаем. Нет способа проверить, как играл бы Пеле в современном футболе. Или как Месси — в 1960-е. Думаю, единственное, что можно более или менее объективно сравнивать, это игра вратарей. Думаю, Игорь Акинфеев был бы хорош во все времена.

— «Я человек спокойный, сдержанный, замкнутый», — так вы характеризовали себя. То есть вы интроверт?

— Да, конечно.

— Но при этом вы постоянно на публике, бесконечные встречи, общение…

— Это некое заблуждение, что интроверты не умеют и не любят общаться. Это совсем не так. Просто интроверты не ощущают зависимости от этого общения.

Сергей Коростелев специально для Musecube

Полностью интервью: