Театрально-концертная площадка «Скороход» представила зрителям премьеру – на сцене был сыгран спектакль по известному роману Бориса Виана «Пена дней».

Произведение Виана в этом году уже удостоилось экранизации, благодаря чему ценителей у «Пены дней» стало еще больше. Теперь петербуржцы смогли увидеть театральную версию. Надо сказать, что она вышла весьма необычной, как и сам «Скороход».

Первоисточник – собственно роман Виана, в премьерной постановке оказался на заднем плане. От него осталось название, пара имен героев и пена – герои то брились, то танцевали под ее хлопьями. Остальной спектакль представлял собой полное воплощение мыслей и фантазии режиссера Татьяны Прияткиной. Но кто сказал, что это плохо? Ладно, две девочки, сидящие на премьерном показе справа от меня, сказали. Но, возможно, они неправы, потому что я, например, так и не поняла – да или нет. В конце концов, мы всегда видим театральные сцены через режиссерскую призму, разве нет? Просто на этот раз уход от декларируемого был виден отчетливо – даже повар Николас превратился в повариху Николя.

Постановка Прияткиной была необычно с самого начала – пока зрители рассаживались, на площадке повторялась и повторялась одна и та же сцена, разыгрываемая актерами. Конечно, это был один из кульминационных моментов, к которому по ходу спектакля нам еще предстояло вернуться.

Самый большой плюс этой премьеры оказался в актерах. В их игре и самоотдаче. В их «вывернутости наизнанку» со всеми эмоциями, переживаниями, страданиями. Актерам удавалось создать напор, удавалось сделать что-то такое, что заставляло чувствовать трагедию – то ли это достигалось за счет постоянных повторений, напоминающих ошеломленное состояние, то ли за счет звукоряда, который тоже был зацикливанием нескольких звуков.

В остальном, показалось, спектакль «разъезжался». В голове не создался монолит, не создалась картина. Грубо говоря, было малопонятно, что случилось и с кем. Если картина ставилась с расчетом воздействия именно эмоций и напора – тогда ладно, но сюжет? Сложно было сложить все увиденное в одно целое, казалось, будто остались недоговорки и половина того, что должно было быть поставлено – осталось в голове у режиссера, не получив реализации. То ли это было сознательно, то ли просто не получилось уложить действие в определенное время. Все же, постановка не должна быть привязана – ни к книге, ни к фильму, в плане понятности и ощущения ее цельности. Человек ни разу не читавший Виана, не смотревший Гондри, должен прийти и понять, что происходит. У него не должно остаться вопросов, так как это совершенно самостоятельная вещь. Здесь этого не произошло – да, постановка, по сути, не была привязана ни к чему, потому что мало повторяла оригинальный сценарий, но не была и совершенно самостоятельной. Так или иначе, подразумевалось домысливание, которое было маловозможно.

В постановке было много действия. Много танцев, много веселья, много плача, много эмоций, много бега. Спектакль, безусловно, динамичный. Но привлечение зрителей в процесс, когда они становились вроде бы гостями на свадьбе героев, ели, пили или участвовали в конкурсах, оставляло ощущение инородности. И некоторое «осовременивание», в роли песни Верки Сердючки на той же свадьбе или рэпа в финальных сценах, оставляло то же ощущение. Вся эта динамика оказывалась пустой, потому что совершенно не раскрытой осталась суть. Актерам хлопали очень долго. Долго хлопали и режиссеру. Работа, действительно, была проведена большая. Но результат оказался довольно спорным – много динамики и мало сути. Будь это не «Пена дней», заведомо вызывающая у многих пришедших скорее «за» нежели «против», реакция могла бы быть другой.

Инга Бугулова, специально для MUSECUBE

В репортаже использованы фотографии Дмитрия Виноградова