Красивая и неспешная, вдумчивая премьера Малого театра «Дон Жуан, или каменный пир» на сайте и в программках обозначена как комедия, однако тут стоит учитывать, что своим трудом в 1665 году Жан-Батист Поклен бросал ощутимо болезненный вызов обществу и духовенству, но не имел намерения кого-либо веселить или смешить в XXI веке. Комедия нравов (а в основе спектакля лежит пьеса именно этой жанровой принадлежности) имеет источником сатиры внутреннюю суть характеров и нравов высшего света, порицая однобокость и пороки (юмором сейчас мы именуем все же иное). С развитием общества меняются его устои, меняются нормы морали — и то, что было дерзко и высмеивалось 350 лет назад, ныне смотрится как философское рассуждение о лицемерии света и/или нравственных устоях героев повествования.

Это не значит, что постановка Владимира Драгунова проходит в гробовой тишине и при покерфейсах, но большая часть того, что смешно современному зрителю и вызывает его живой отклик, — зона ответственности ярчайшего Сганареля, которого исполняет Михаил Фоменко (и Станислав Сошников — с ним в очередь). Сам Дон Жуан (Андрей Чубченко) открыто любуется собой и своим ходом мыслей: он ставит под сомнение все происходящее, он ищет свою правду и лишь в том находит смысл жизни (не женское внимание его самоцель, покорением девичьих сердец он лишь заполняет зияющую пустоту в своем собственном) — и здесь он идет еще дальше: доказывает веру отрицанием веры, необходимый для сюжета Командор ставит необходимую точку в последней строке сложного уравнения. Этот герой не отвергает сходу своей инаковостью — он щедро дарит залу целую гамму эмоций: ему можно сочувствовать, им можно восхищаться, в его адрес можно негодовать.

Спектакль выстроен вокруг Дона Жуана и его слуги — все прочие персонажи хоть и имеют возможность показать свою разносторонность и проработку образов артистами, но в каждый момент своего пребывания на сцене, на самом-то деле, они открывают еще одну грань главенствующих в повествовании характеров.

Огромным преимуществом постановки является ее неследование любым модным театральным тенденциям: текст пьесы сохранен едва ли не полностью, костюмы Любови Скорнецкой и декорации Марии Рыбасовой соответствуют эпохе, велеречивость персонажей подчеркивает временную пропасть с сегодняшним зрителем — от этого финальный монолог идейного ловеласа звучит ёмко и правдиво.

Не уверена, что школьники не выпускных классов смогут постичь слегка оторванные от нынешней окружающей действительности философские дебри, но интеллигенция зрелого возраста, которая еще помнит, какие споры разгорались на дружеских встречах по итогам прочитанного, например, наверняка будет в восторге от спектакля.

Постановка наполнена мелодиями Жозефа Мориса Равеля, Кристофа Виллибальда Глюка, Габриеля Форе и — это важно — в ней отсутствует нафталин чуждых ценностей, но есть мостик, который позволяет не свысока смотреть на проблемы людей, которые жили три с лишним столетия назад: мостик отлично освещен мощными и уютными фонарями, которые подсвечивают что-то внутри современных нас.

«Теперь этого не стыдятся: лицемерие – модный порок, а все модные пороки идут за добродетель. По нынешнему времени роль добродетельного человека – из всех ролей самая благодарная и ремесло лицемера из всех ремёсл самое выгодное. Людские пороки вообще доступны осуждению, и никому не возбраняется открыто нападать на них; но лицемерие – порок привилегированный; оно всем зажимает рот и наслаждается неограниченною безнаказанностью».

Ольга Владимирская специально для MuseCube

Фоторепортаж Ирины Петровской-Мишиной можно увидеть тут