Что мне до Фауста,
феерией ракет
скользящего с Мефистофелем в небесном паркете!
Я знаю —
гвоздь у меня в сапоге
кошмарней, чем фантазия у Гете!

Там, где Маяковский, непременно появляется красный цвет. Бутылка на столе обмотана красной изолентой, на самом Владимире красная рубашка, красные занавески.
На контрасте белая ширма, — из-за которой появляется муза-Мария. Реквизита на небольшой сцене мало. Это несколько черных ящиков, с которых можно прыгать и на которые запрыгивать. Это зановески, которые можно трогать. Это бутылка, из которой можно пить. Стул, на котором можно сидеть и писать стихи. И, наконец, это лампочка, ею можно светить. И наконец это уютный зал в кафе «Книги и кофе» 15 февраля.

Вы думаете, это бредит малярия?

Это было,
было в Одессе.

«Приду в четыре», — сказала Мария.

Восемь.
Девять.
Десять.

Мария была скульптором-монументалистом, близкой знакомой Мяаковского. История их отношений легла в основу стихотворения «Облако в штанах».

Пауза.
Что мы знает о Владимире Маяковском?
То, что он любил Лилю Брик, что он кричал громко и в своем особой режущем ритме. У него была те самые едкие, бьющие в цель слова, нет «словечки».
Маяковский громкий. Очень громкий, он шумит, кричит, топает ногами. Он буквально швыряется фразами, совсем не заботясь об их приземлении. Его слова шумят в голове.
Здесь же Константин Малюшков – Вишневский, то есть, Маяковский шумит на печатной машинке, перебирает слова, образы фразы, но перебарщивает в том, что почти что кидается на зрителей, крутиться по полу, выходит из себя. Становится безумной версией Маяковского, который все же просто эксцентричный и трагичный персонаж.
-ЧТО ХОЧЕТСЯ ЭТОЙ ГЛЫБЕ? А ГЛЫБЕ МНОГОЕ ХОЧЕТСЯ!

И вот Маяковский скидывает свой черный пиджак и становится совсем красным, накидывая желтый галстук. По словам Л. В. Маяковской, желтый цвет с детства был любимым в их семье и символизировал любимую с детства солнечную Грузию. Он и в одежде сестер Маяковских играл роль украшения. 
Он продолжает рассказывать о своей любви, которая клокочет в нем, но она оказывает ненужной и рвет его изнутри.
Мария же (Алена Гойдина) управляет им, становится его руками и вынимает из него стихи наружу. Она холодная, неприступная девушка, которая то ли не в силах понять поэта, то ли полностью его принять. Но образ вместо холодного отчуждения, становится каким-то уж слишком безразличным.
Их страсть вспыхивает лишь в танцах, которые служат как бы делениями на акты.
В начале описания спектакля большими буквами написано НЕФОРМАТ.
Но, тем, не менее использованные ходы довольно стандарты. Это повязка на глазах Маяковского, когда он не знает куда идти, это появление теней из-за ширмы, это известные многим стихи такие как «Облако в Штанах» и «письмо к Лилечке», которым заканчивается спектакль.
Но нестандартный подход здесь и правда имеет место быть. Это помидоры. Все начинается с того, как поэт ест помидор. Потом эту традицию подхватывает и Мария. В конце же она появляется с огромной банкой помидоров и, надкусив один передает его поэту, он мгновенно впивается в него зубами.
Помидоры — это, возможно, аллегория на что-то, но в таком случае она не всем ясна. В противном случае, это просто реклама томатов. Вдруг они помогают писать гениальные стихи. Закончить хотелось бы словами самого поэта, теми которых не было в пьесе. Словами, которыми он выражал любовь, ту, что всегда сжигала его изнутри.

«Знаю,
каждый за женщину платит.
Ничего,
если пока
тебя вместо шика парижских платьев
одену в дым табака».

Евгения Микулинская, специально для MuseCube
Фотоотчет автора смотрите здесь